Эмпириомонизм

93

Мы не касаемся здесь той роли, которую играет в этом процессе прогрессивного ассоциирования могучее социальное орудие — слово, то орудие, без которого собственно «познание» даже невозможно. Это завело бы нас слишком далеко от нашей главной темы (специально об этом см. «Познание…», с. 128– 156).

94

Комплексы-образы и комплексы волевые исчерпывают собою, в сущности, все содержание психического опыта. Обыкновенно различают в психике еще комплексы «чувства». Но поскольку при этом подразумевают удовольствие и страдание вообще, постольку дело идет вовсе не об особых комплексах, но об их общей окраске, имеющей, как мы указали, определенное энергетическое значение. Что же касается эмоции в собственном смысле слова, как страх, гнев, радость, любовь, то это недифференцированные комплексы неопределенных «ощущений» с неопределенными «стремлениями» — неразвитые образно- волевые комбинации.

95

См. мою статью «Жизнь и психика» (наст. изд., Книга первая. — Ред.).

96

Мир «внешний» — это значит мир с иной закономерностью. И действительно, как мы видели, для познания закономерность «объективного мира» не то, что субъективного: это закономерность социально- организованного опыта, а не индивидуально-организованного, это «физическая» связь явлений, а не «психическая» ассоциация.

97

Жизнь, полная страданий, нередко порождает «мечтательность». Но это вовсе не значит, чтобы отрицательный подбор тоже поощрял работу фантазии: нет, здесь дело происходит иначе, и легко видеть, как именно. Отрицательный подбор понемногу устраняет из сознания все «неприятные» образы и комбинации, и в данном случае ему удается устранить их вполне, в том числе и те, в которых выражаются «реальные» отношения психики к внешнему миру. Поле сознания остается тогда для «приятных» образов и комбинаций, главный недостаток которых тот, что они «нереальны». Но так как они все-таки «приятны», то на сцену и выступает уже положительный подбор, а с ним и комбинирующая деятельность фантазии, в данном случае, по непрочности своего материала и результатов, не заслуживающая названия «творческой». Таким образом, пока человек действительно страдает, он не мечтает, и мечтает он, пока стимулы страдания вновь не ворвутся властно в его психику: тогда он возвращается к «мучительной действительности» и отрицательному подбору.

98

В вопросе о значении страдания и счастья для активной воли факты опыта кажутся безнадежно противоречивыми. Страдание принято считать мотивом активной воли, и в то же время известно, что сильное страдание подавляет волю. Счастье «дает силы» для деятельности, и в то же время счастливая жизнь «изнеживает», «расслабляет». С точки зрения психического подбора все эти кажущиеся противоречия разъясняются и устраняются. Что долгое и сильное страдание подавляет волю, это понятно само собою: отрицательный подбор ослабляет волевые комплексы и не дает им перейти в действие. Но там, где действие отрицательного подбора не так сильно или где волевой комплекс обладает особенной интенсивностью, там отрицательный подбор успевает только устранить другие комплексы, конкурирующие с данным волевым комплексом и мешающие ему перейти в действие, так что этот переход облегчается. В большинстве же случаев дело еще проще; то же самое внешнее воздействие, которое «причиняет страдание», вызывает путем выработанных предыдущим развитием ассоциативных связей и волевую реакцию, направленную к устранению этого воздействия: вид врага не только «неприятен», но и тесно ассоциирован с реакциями борьбы, и т. п. Наконец, там, где человек сознательно ставит своей целью «прекратить страдание» и для этого «действует», там играет важную роль и положительный подбор: данная волевая реакция тесно ассоциирована с «приятным» представлением об устранении «неприятных» условий, порождающих страдание. Словом, все противоречивые отношения между страданием и активностью могут быть объяснены при помощи психического подбора. (Об отношении «удовольствия» и активности нам придется говорить в дальнейшем.)

99

В мировой литературе тип этот представлен (приблизительно) Фаустом Гёте.

100

Так объясняется кажущееся противоречие между счастьем, как источником энергии для активной воли, и счастьем, как источником изнеженности, убивающей активность воли (см. примечание на с. 165).

101

Маниакальная экзальтация представляет патологический случай такого крайнего преобладания в психике положительного подбора, что отрицательный почти исчезает. Вместе с ним отступает гармонизирующая тенденция, и получается картина бессвязного и бессистемного вступления в психическое поле все новых и новых переживаний, бурным вихрем переполняющих сознание и порождающих столь же