завязываться знакомства и связи в военной среде. Они не прерывались и после ухода из корпуса.
По воспоминаниям тех, кто бывал на вечерах у Чернышевского во второй половине пятидесятых годов, известно, что там среди гостей нередко можно было встретить военных: бывали офицеры, преподаватели и слушатели Академии Генерального штаба. По мере того как росло влияние Чернышевского-публициста, усиливалось и тяготение к нему передовых представителей русского офицерства.
Несомненно, что через Чернышевского установилась потом связь с ними и у Добролюбова. Биограф последнего, М. Лемке, говоря о военных кружках, с которыми сходился в начале 1859 года Добролюбов, называет, между прочим, имена Н. Обручева, С. Сераковского, Н. Новицкого, В. Аничкова. Все перечисленные офицеры еще ранее того соприкасались с Чернышевским, а Сигизмунд Сераковский, один из будущих руководителей польских повстанцев, принадлежал к числу его ближайших друзей.
Среди знакомых Чернышевскому военных оказался и обер-квартирмейстер гвардейского корпуса генерал Карцев, который был, кроме того, военным писателем и профессором тактики в Военной академии.
В 1858 году Карцев обратился к Чернышевскому с предложением взять на себя редактирование специального журнала «Военный сборник».
Идея издания такого журнала родилась в 1856 году у профессора Академии Генерального штаба Д.А. Милютина, ставшего впоследствии военным министром. Среди вопросов о будущих преобразованиях, диктуемых царскому правительству обстановкой, сложившейся после неудачного исхода Крымской кампании, видное место должны были занять и вопросы о преобразованиях в армии. В докладной записке о необходимости создания нового военного журнала, поданной на имя товарища военного министра, Милютин писал: «Никогда не чувствовалось в такой мере, как в настоящее время, сколь необходимо для благоустроенной армии иметь офицеров образованных не в одних лишь специальных ведомствах, но и во всех вообще родах оружия». Издание военного журнала, предназначенного для широких слоев офицерства, должно было, по мысли Милютина, поднять уровень их военной квалификации и способствовать распространению среди них образованности, без которой они не могли совершенствовать свои специальные знания, полученные в годы учения. «Мало-помалу, – писал Милютин, – офицер приучается смотреть на науки с пренебрежением, считая их годными только для экзамена и неудобоприменимыми в настоящей службе; он тупеет и делается действительно неспособным применять к делу какое-либо полезное знание…»
Мысль Милютина не получила тогда осуществления; вскоре после того, как он выдвинул свой проект, его назначили в Кавказскую армию, и он уехал из Петербурга. Но вопрос о журнале, на основе милютинского проекта, снова был поднят командованием Отдельного гвардейского корпуса в конце 1857 года. Записка об издании «Военного сборника», поданная военному министру начальником штаба корпуса генералом Барановым, возымела действие. Для окончательной разработки проекта издания был создан особый комитет. Мнение комитета об издании «Военного сборника» получило в самом начале 1858 года «высочайшее утверждение». Решено было издавать при штабе отдельного гвардейского корпуса большой журнал, программу которого составляли бы четыре основных раздела: 1) официальный (высочайшие приказы и распоряжения по военному ведомству); 2) военных наук (тактика, военная история, военная статистика, военная администрация, фортификация и артиллерия); 3) литературный (рассказы из военного быта, мемуары, путешествия, биографии) и 4) «смесь», включавшая в себя и библиографию.
Желание инициаторов издания привлечь к участию в редактировании нового журнала опытного и популярного среди читателей литератора натолкнуло их на мысль о приглашении Чернышевского. С полной уверенностью можно сказать, что они имели тогда самое смутное представление об образе мыслей последнего, – в противном случае они никогда не решились бы на этот шаг.
7 января 1858 года Чернышевский писал отцу:
«Я должен сообщить вам… об одном деле, которое мне предложили на днях и которое, повидимому, устраивается. Но так как оно еще не установилось окончательно, то я и говорю о нем только как о надежде, довольно вероятной, но еще только надежде.
Граф Баранов вздумал издавать для распространения образованности между офицерами русской армии «Военный сборник». Заняться устройством этого дела он поручил генерал-квартирмейстеру Гвардейского генерального штаба Карцеву. С Карцевым я был несколько знаком, и он предложил мне быть редактором этого издания. Я согласился. Граф Баранов велел приготовить доклад государю. Вчера я слышал, что доклад этот утвержден…
Если это назначение состоится, я буду заниматься сообщением статьям, которые большею частью будут написаны дурным языком, такой формы, чтобы они могли явиться в печати Приличным образом; кроме того, мне придется рассматривать окончательно, заслуживает ли печати статья по своей дельности и занимательности, и справедливы ли мысли, в ней излагаемые. Для оценки статей чисто военного содержания, относительно их достоинств по военной части, будут у меня два помощника, – двое профессоров Военной академии».
Не далее как через день после написания этого письма Чернышевский получил от графа Баранова официальное извещение о назначении общим редактором «Военного сборника», с тем чтобы по наукам военным редакторами были подполковник В.М. Аничков и капитан Н.Н. Обручев. Кроме того, граф Баранов просил Чернышевского принять на себя заведование всей хозяйственной частью журнала.
Соглашаясь на общее (то-есть главное) редактирование «Военного сборника», Чернышевский отлично понимал, что он лишь исподволь и с большой осторожностью сможет придавать журналу направление, желательное людям его образа мыслей. Сам он, разумеется, не предполагал выступать на страницах «Военного сборника». Следовательно, речь могла итти только об умелом отборе поступающих в редакцию материалов. Желая пробудить в самой гуще офицерства стремление к авторству, редакция журнала разослала во все части и соединения армии извещение о предстоящем выходе сборника и, кроме того, напечатала в газете «Русский инвалид» (12 февраля 1858 года, то-есть за два с половиной месяца до выхода первого номера «Военного сборника») извещение, в котором приглашала офицеров принять посильное участие в новом издании.
Вероятно, самим Чернышевским и составлено это объявление. В нем ясно различимы обороты речи, характерные для манеры письма Чернышевского. Заключительная часть анонса гласила: «Многие из опытнейших и достойнейших людей, в совершенстве знающих свою часть, затрудняются передавать на общую пользу, посредством печати, плоды своих наблюдений только потому, что их останавливают требования так называемой литературной формы; но знание дела и здравый взгляд на него – достоинства более важные, нежели изящество языка, и если статья написана человеком дельным, ясно понимающим свой предмет и излагающим мысли, основательно обдуманные, она всегда будет оценена по ее внутреннему достоинству. Такие статьи «Сборник» будет считать лучшим своим украшением…»
Весть о новом журнале быстро распространилась в военных кругах и была с горячим сочувствием встречена передовым офицерством. В первый же год существования «Военного сборника» тираж его достиг шести тысяч экземпляров, хотя сам Чернышевский, приступая к работе в «Военном сборнике», не рассчитывал даже и на две тысячи подписчиков.
В третьей книге «Военного сборника» появилось извещение о там, что число подписчиков превзошло ожидания редакции и потому первая книга журнала перепечатывается вторым изданием, а затем подписка на текущий год вообще была прекращена «по истощении как первого, так и второго издания». Об исключительном успехе «Военного сборника» свидетельствовало и то, что вскоре же вокруг него образовался авторский актив из среды офицерства, насчитывавший несколько десятков человек.
Чернышевский считался на службе по «Военному сборнику», но должность его была внештатной «для того, чтобы сохранять независимость от генералов», с которыми он имел «сношения по этому изданию».
Помощники Чернышевского по редакции сборника подполковник Аничков и капитан Обручев, близкие его знакомые, находившиеся под его воздействием, способствовали по мере возможности осуществлению в сборнике линии, намеченной Чернышевским и заключавшейся в обличении допотопных порядков в армии и в стране.
Направляющая рука (Чернышевского видна в отборе материала, в умело и тонко составленных редакционных примечаниях, в характере тематики сборника и т. д.
