волны, которые эхом прокатывались по ней.
Стояла темная морозная ночь, но на маленьком чердаке дома на Брук-стрит Пиппин и Дэш обрели собственный рай. И оба молча молились, чтобы этот рай остался с ними навечно. Или, по крайней мере, всю эту ночь.
Пиппин шевельнулась перед рассветом. Холод пробрался под одеяло, и она задрожала. Потянувшись к Дэшу, она нашла пустоту.
Она села, вытянувшись в струнку, окруженная лишь тенями.
- Дэш?
Налетел порыв ледяного ветра, и она натянула на себя одеяло, будто оно могло спасти от холода. Моргая в скудном свете огарка свечи, Пиппин искала глазами Дэша.
Новый порыв ветра указал ей, наконец, причину ужасного сквозняка. Узкая дверь, которая вела на балкон, была открыта.
Пиппин поднялась, торопливо надела ночную рубашку и халат, оглядывая комнату в поисках хоть каких-то признаков Дэша. Но вся его одежда исчезла. Будто он и не приходил к ней ночью.
Пиппин замерла. Нет. Она не могла выдумать такую ночь. Кроме того, ее тело, немного воспаленное от его любовных ласк, все еще пребывавшее в восхитительной томной слабости, подтверждало случившееся. Нет, все это невозможно обрести, погрузившись в мечту.
Дэш был здесь.
«И потом ушел…» - прошептал предостерегающий внутренний голос.
Ее сердце затрепетало от страха. Он не ушел бы без единого слова… без поцелуя…
Закутавшись в одеяло, она пошла закрыть балконную дверь. Не нужно, чтобы кто-нибудь нашел ее тайное гнездышко под карнизом.
Когда ее пальцы взялись за щеколду, ветер донес тихий шепот:
- Пиппин.
Она вглядывалась в темноту, пока не заметила его у перил.
- Дэш, - счастливо вздохнула она. Он не оставил ее и не оставит…
- Ты ждала другого? - поддразнил он. - Или ты приглашаешь сюда всех своих возлюбленных?
- Всех возлюбленных! - усмехнулась Пиппин, оттолкнув его руку. - Это же надо такое сказать!
- Если бы ты захотела, - он притянул ее в теплые объятия, - то у тебя был бы легион поклонников, ждущих только одного взгляда твоих прекрасных глаз.
Покраснев, Пиппин прижалась головой к его плечу. Дэш почти убедил ее, что она способна на такие подвиги. Это, конечно, неправда, но ей нравилось, что он так думает.
- Что ты здесь делаешь?
- Буря прошла. - Дэш указал на прояснившееся небо. - Звезды появились. - Замолчав, он пристально смотрел вверх. - Я тоскую без них, когда я не в море. В океане они все искрятся вокруг. Это все равно что стоять у врат небес.
- Как чудесно это звучит.
Он прижал ее к груди, его тепло окутывало Пиппин.
- Это мое любимое время суток: перед самым восходом солнца. Пока не появился даже намек на дневной свет. Звезды тогда кажутся особенно яркими, будто знают, что им недолго красоваться на небосклоне. Скоро они исчезнут из виду, заслоненные солнцем, и спрячутся, пока ночь снова не завладеет миром. Так что они сияют ярче всего, когда мир еще спит.
Пиппин, поэтическая натура, замерла. Она никогда в жизни не слышала подобной красоты.
- Хочешь одну? - спросил Дэш.
- Что?
- Звезду. - Он теснее прижал ее к себе. - Выбери одну, и она будет твоей навсегда.
- Только одну? - поддразнила Пиппин. Он поцеловал ее лоб.
- Я бы отдал тебе все, если бы мог.
Молча прижавшись друг к другу, они смотрели в небо, Пиппин обняла Дэша за талию. Под курткой на нем была только льняная рубашка. Даже через плотную ткань Пиппин чувствовала шрамы, рваными гребнями пересекавшие спину Дэша, - свидетельство того, что ему пришлось пережить нечто ужасное.
Когда она отдернула руку, он вздрогнул, все его тело напряглось.
- Дэш? - прошептала она. - Что случилось с тобой?
Покачав головой, он отвел взгляд. По изгибу его губ она поняла, что он пытается найти какую-нибудь остроумную отговорку, но упорствовала:
- Дэш, я должна знать. Что с тобой случилось?
Помолчав, он посмотрел на нее:
- Это не слишком… Фыркнув, она толкнула его локтем.
- Скажи мне.
- Ну, если ты должна знать…
- Должна, - настаивала она.
- Вскоре после той ночи на берегу у Джека… Ты помнишь ту ночь?
Ночь, когда они встретились? Как она могла ее забыть?!
Кивнув, Пиппин торопила его.
- Два британских фрегата, «Неудержимый» и «Принцесса Каролина», нагнали «Цирцею». Они превосходили нас в маневренности и вооружении. Я даже не видел, как они подошли, иначе поднял бы все паруса и удрал, но когда сообразил, что они собираются взять нас на абордаж, было уже поздно.
Напрягшись всем телом, Дэш смотрел на нее.
- С чего мне было подозревать англичан? Я помогал Темплу и его людям и ошибочно решил, что моя помощь министерству иностранных дел обеспечит некоторую снисходительность адмиралтейства. - Он сердито фыркнул. - Поднявшись на борт, они объявили, что я занимаюсь контрабандой. - Дэш пожал плечами. - Я это делал, но не больше других. Но вместо того чтобы забрать контрабандный груз, англичане окружили команду.
Пиппин замерла. О Господи, нет! Она точно знала, что произошло дальше. Мобилизация.
Многие англичане не видели ничего дурного в том, что королевский флот пополняет свои ряды моряками с торговых судов. Проблема возникала, когда капитаны военных судов не делали различия между британскими подданными и теми, чье гражданство делало их недосягаемыми для английских законов.
Пиппин понимала, почему подобные действия разозлили американцев до грани объявления войны. Да если бы американцы так поступали с английскими моряками, в Британии поднялся бы единодушный яростный вой.
И сейчас Дэш кипел таким же праведным гневом, вспоминая тот день.
- Они окружили мою команду, - повторил он, - и начали выбирать, кого забрать. - Он тряхнул головой. - Мой отец, он тоже был капитаном, однажды попал в такую переделку. Англичане забрали моего младшего брата, и с тех пор мы его не видели. Помогая Темплу и Джеку, я думал, что они смогут его найти. Я знаю, они обещали искать…
- Если они дали слово, то сделают все, что могут, - уверила Пиппин.
У Темплтона и Джека, возможно, масса недостатков, но это люди, которым можно доверять.
- Знаю, но не все англичане придерживаются их кодекса чести. И к сожалению, капитаны захвативших нас судов видели во мне лишь источник прибыли и увеличения своей команды.
- И ты с ними не согласился, - сказала Пиппин, ясно представив разъяренного Дэша на палубе «Цирцеи» с пистолетами в руках.
- Да, мягко говоря, - ответил он. - Английский капитан не принял во внимание ни рекомендательное письмо Темпла, ни мой приказ убираться с моего судна. - Сдерживая ярость, Дэш вцепился в перила так, что костяшки пальцев побелели. - Мерзавец поставил меня перед выбором: или он заберет, кого хочет, или опустошит трюм, сожжет корабль и прикончит нас всех.
- Это убийство, - задохнулась Пиппин.
- Да. Не успел я глазом моргнуть, как половина моей команды оказалась в наручниках, англичанин уже собрался уйти, когда заметил юнгу. Мальчишке было только восемь, и это был его первый рейс. Его мать доверила его моим заботам, и черта с два я позволил бы его забрать. Он американец, его гражданство было
