Вместо того чтобы пойти прямо к Джеку, Миранда вернулась в свою комнату. Она рылась в чемодане, пока не нашла то, что искала.

Пуговицу от его сюртука.

И вдруг Миранда отчетливо поняла, почему цеплялась за нее все эти годы.

Джек, опустив голову, стоял у могилы Малколма. Не надо было ему браться за дела, которые творились в Тислтон-Пар-ке. Как он мог решиться на то, что Малколм, Клифтон и Темпл делали, казалось, без малейших усилий?

Даже тетя Джозефин с ее путаными схемами и безумными вариантами лучше справлялась с задачей, чем он.

Но теперь хватит. Иначе он потеряет не только рассудок, но и Миранду.

Как, почему и когда она вошла в его жизнь, он не понимал. Вероятно, над ним действительно довлеет проклятие с того момента, когда он впервые поцеловал ее. Джек посмотрел на могилу Олбина и подумал, что предок наверняка сумел бы найти объяснение его беспомощности…

Кто-то из девочек положил на могильный камень букетик цветов, перевязанный голубой ленточкой. Джек улыбнулся. Наверное, они сочиняли тут свою пьесу о Тремонтах.

Он задумался, что девушки написали бы о нем… Вряд ли они назвали бы его героем, но, без сомнения, безумным, как все Тремонты, лежащие здесь.

– Джек, – прошелестел тихий шепот, теплой волной омывший его сердце.

Миранда. Обернувшись, он увидел ее. Она стояла почти рядом. Он так погрузился в свои мысли, что даже не заметил ее появления.

– Как ты? – Она подошла и взяла его за руку, сплетая его пальцы со своими. Вливая в него жизнь. – Лорд Клифтон выглядит совершенно потерянным, поэтому я решила, что и тебе не лучше.

Джек прикрыл глаза, он не мог говорить. Но ирония момента не ускользнула от него. У его ног лежит Малколм, горе от потери друга почти невыносимо. Но в жарких объятиях Миранды он находил приют, надежную гавань. В те благословенные часы он забыл о боли, забыл о своих обязанностях, жертвах, которых потребовала жизнь в Тислтон-Парке, на тайном фронте войны, которая грозила поглотить все, что он любил.

Нет, он запрет ворота, закроет потайные ходы, больше никогда не зажжет сигнальную лампу. Он будет хранить и беречь эту женщину, даже если это станет последним делом в его жизни.

– Я был глупцом, думая, что создан для такой жизни, – сказал он Миранде. – Я убил его, словно сам нажал на курок.

– Нет, Джек, это неправда, – покачала головой Миранда, – и ты это знаешь. – Она сжала его ладонь.

Отмахнувшись от ее уверений, он продолжал:

– Я гублю все, к чему прикасаюсь. Наверное, я проклят, как любит говорить мой братец. Посмотри, что я сделал со своей жизнью. Я погубил тебя. Если бы я тогда не обознался, ты сейчас была бы графиней Оксли. – Джек осмелился поднять на Миранду глаза и увидел на ее лице презрение.

Он не ошибся. Брови возмущенно поднялись, рот сжался в твердую линию.

– Графиня Оксли? – взорвалась Миранда. – Джек Тремонт, ты действительно сумасшедший. – К его удивлению, она рассмеялась, да так, что из глаз потекли слезы. – Не смей думать о том вечере с сожалением. – Она положила его руку себе на грудь. – Ты хоть когда-нибудь видел графа Оксли?

Пожав плечами, Джек кивнул.

– И что ты о нем скажешь? – Не дождавшись его ответа, Миранда продолжила: – Ты можешь представить меня в его постели?

Волна жгучей ревности, под стать недавно бушевавшему шторму, захлестнула его. Оксли? Прикасается к Миранде?

– Я тоже так думаю, – сказала она. – Ты спас меня в тот вечер.

– Но мне показалось, ты назвала меня никчемным повесой.

– Ты им и был. – Миранда потянула его за руку, уводя от могил, от смерти, от прошлого. – Но я знала, что в тебе живет кто-то еще.

– И кто же это? – осмелился спросить Джек.

– Герой, – ответила Миранда и, открыв его ладонь, положила в нее пуговицу.

– Твоя таинственная пуговица, – сказал он, не понимая, почему Миранда хочет отдать ее.

– Твоя пуговица. Джек ничего не понял.

– Эта пуговица в тот вечер оторвалась от твоего сюртука. Я увидела ее на полу и подняла, когда мать потащила меня прочь. Я берегла ее все эти годы. Хранила, потому что знала, что в тот момент я встретила мужчину моей жизни. – Она улыбнулась. – Ты же знаешь, я слишком практична и могу влюбиться только в героя, не меньше.

Джек взял пуговицу, которая давно интриговала и дразнила его. Вспомнив, что сказал, когда увидел ее впервые, Джек понял, что был прав – она принадлежала болвану.

– Я не герой. И не имею намерений им притворяться.

– Извини, но я с тобой не согласна, – возразила Миранда. – Леди Джозефин рассказала мне, как прошлой зимой, когда никто не осмеливался пуститься в плавание, ты украл у сэра Норриса яхту и вышел в открытое море, чтобы доставить домой Клифтона и Темпла.

– И чуть не утонул.

– Но ты рискнул и добился успеха. Бердуилл рассказал, что ты почти все ночи проводил в башне, наблюдая за кораблями, и посылал отчеты в Адмиралтейство. Что ты спас множество жизней и помог кузену Темпла, капитану Данверзу, захватить много французских военных кораблей.

Джек молча пожал плечами.

– Что три месяца назад, когда Малколм пытался вернуться к Клифтону в Испанию, ты нанял ему корабль в Гастингсе. И полтора месяца вам с Бердуиллом и Бруно нечего было есть.

– Зато у нас был полный погреб, а с хорошим вином и пустую овсянку можно проглотить.

Миранда просияла, ее улыбка согрела его сердце.

– Ты не бросишь работу из- за меня. На карту поставлена не одна жизнь.

– Нет, – тряхнул головой Джек. – Я сделал все то, о чем ты сказала, но я все время боялся. Меня все время терзал страх провала. Эта жизнь сводила меня с ума.

– Тогда тебе нужно немного отдохнуть, – сказала Миранда.

Джек знал, о чем она говорит.

– Никогда. Если ты думаешь…

– Хочу и буду, – перебила его Миранда. – С твоего согласия или без оного. Думаю, леди Джозефин сможет представить меня своему отвратительному мистеру Пимму, и тогда я предложу свои услуги вместо тебя.

– Нет, не будешь, – ответил Джек, обретая прежний темперамент. – Я запрещаю.

– Вздор! – фыркнула Миранда, в точности копируя леди Джозефин. – Я буду этим заниматься, с твоей помощью или без нее.

– Но почему, Миранда? Почему ты этого хочешь, когда видела, какой ценой дается эта работа?

– Ради нас, – ответила она со страстью, которая зажгла огонек в его сердце.

Крошечная искра начала разгораться.

–  Какое будущее ждет наших детей, если мы ничего не сделаем? Если не станем бороться с грозящим нам тираном? – Она указала на оставшиеся позади могилы Тремонтов: – Ты думаешь, их жертвы были напрасны? Лорд Даглас помогал снаряжать корабли во время Столетней войны. Петиция Тремонт укрывала роялистов и мешала попыткам предков сэра Норриса пособничать Кромвелю. Ты сильное и благородное звено в этой цепи и должен исполнять свой долг.

Глянув Миранде в глаза, Джек увидел в них страсть.

Черт, похоже, она настолько лишилась рассудка, что поверила в него. И ее вера, ее преданность разжигали огонь в его сердце.

Но она сказала что-то еще.

«Наших детей».

Джек огляделся и увидел Тислтон-Парк глазами Миранды. Дом, надежная тихая гавань в бурном мире. Зеленые лужайки. Смех детей.

Джек обнял ее и притянул к себе.

– Я не смогу справиться с этим один.

– Конечно, – ответила Миранда. – Никто этого от тебя и не ждет. У Темпла есть его Диана. У Малколма был брат. И ты нужен мне, как я нужна тебе.

Миранда прижалась головой к его груди, и он ей поверил. Поверил в свою судьбу, в их общее будущее, в счастливый смех их детей.

Детей? Джек снова посмотрел на Миранду, вспомнив, как они провели утро.

–  Черт! – пробормотал он. – Нам нужно пожениться.

Вместо того чтобы обидеться на лишенное всякого романтизма предложение, его практичная нареченная облегченно вздохнула:

– Слава Богу! Я так надеялась, что ты не забудешь и не передумаешь.

Рассмеявшись, Джек наклонился поцеловать ее. Крепко и страстно, позволив сердцу петь от счастья, от радости любви. Но вскоре им помешали.

– Вот вы где, Тремонт! Джек сердито нахмурился.

– Сэр Норрис? Чем обязаны удовольствию видеть вас? – сказал он, не скрывая раздражения.

– Скорее это для меня удовольствие, – ответил баронет, махнув рукой четырем огромным парням, которые внушили бы страх даже Бруно.

– В чем дело, сэр? – потребовал ответа Джек, заслоняя собой Миранду. Глянув на дом, он увидел, что через лужайку быстро шагают Темпл и Клифтон.

– Я пришел арестовать вас, – объявил сэр Норрис.

– Пора прекратить эту чепуху, – возмутился Джек. – Если уж кого и надо посадить в тюрьму, так это вас за убийство Малколма Грея.

Упрямый баронет покраснел, но стоял на своем, правда, соблюдая вежливость.

– Вы бежали из королевской тюрьмы, взломав двери, и вчера угрожали мне, верному слуге его величества, во время исполнения долга. Я мог бы вас повесить, но, учитывая… скажем так, ваши заслуги, я подписал ордер на ваш арест. – Он подал Джеку бумагу.

–  Тридцать дней! – воскликнул Джек. – Вы не можете запереть меня на целый месяц.

Он отдал документ Темплу, тот, просмотрев содержание, передал бумагу Клифтону.

– Чертов болван! – вспылил Джек. – Вы не можете меня арестовать.

Сэр Норрис важно выпятил брюшко.

–  Именно могу, и я это сделаю. – Он наклонился ближе. – Неужели вы не понимаете, Тремонт, что я должен это сделать? Что подумают, если я, судья, позволю вам остаться безнаказанным? Мои собственные подчиненные перестанут выполнять мои приказы. Вы понимаете, о чем я говорю?

Обернувшись,

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату
×