грустно. Однако озвучивать это не решился, сказав другое:
– Теперь понятно, почему эта эльфийка на тебя похожа. Возможно, какая-то родственница твоего дяди. Только вот зачем она так себя… В общем, надо уходить, давай скорее! – Не успел он шагнуть по направлению к плотно прикрытой двери, как чуткий слух уловил шаги, направляющиеся в их сторону.
– Лучезарная княжна! – позвал мелодичный женский голос. – Вы закончили? Завтрак уже приготовлен, пожалуйста, заканчивайте с хвалой… Княжна?
Юля и Крис в испуге метнулись к окну, чуть не столкнувшись лбами. Однако тонкая ажурная решетка, аккуратно врастающая прямо в мраморную отделку комнаты, помешала их планам выпрыгнуть в сад. Следующим пунктом они попытались спрятаться за гобеленом и, осознав безвыходность своего положения, приготовились прорываться с боем.
Эльфы не кончают жизнь самоубийством. Такого не бывает. А значит, их обязательно обвинят в отравлении. Может, и удастся отмахаться, но остроухие столько нервов изведут, что уж лучше так.
Но тут произошло непредвиденное: над эльфийкой сгустился воздух, и женский голос со знакомыми насмешливыми нотками проговорил, растягивая гласные звуки:
– Ладно, на первый раз помогу вам, но дальше сами… – И в эту секунду тело начало таять, словно кто-то стирал огромным ластиком неудачный рисунок. Раз мазок, два мазок – казалось, что сам кусок реальности выцвел, превратившись в еле заметный контур; несколько мучительных мгновений – и краски вернулись, заново обретя яркость, только теперь о странной эльфийке напоминала лишь горстка серой пыли. Крис с Юлей осознали, что стоят в обнимку, с ужасом ожидая, что сейчас и их так же «сотрут», и тут же отпрыгнули друг от друга.
– Княжна? – Дверь тихо скрипнула, и в хвальную комнату заглянула миловидная девушка, ровесница Юльтиниэль: темноволосая, суховатая, немного непропорциональная и почему-то старательно отводящая глаза, – полуэльфийке так и не удалось встретиться с ней взглядом. Но заморачиваться этой странностью Юля не стала. Может, в Светлолесье ввели новые правила?
Тем временем служанка тихо спросила:
– С вами все в порядке? Мне сказали, что с утра вы плохо себя чувствовали? Княжна, что с вашими волосами?!
Тут молодая девушка увидела Кристиана:
– Кто вы? Что вы делаете рядом с княжной? Я позову охрану!
Юля первой сообразила, что служанка приняла ее за умершую эльфийку. Не ведающий о том, что отец Юльтиниэль – человек, сразу и не мог приметить половинку смертной крови. А сходство с той девушкой, как ни крути, было поразительным.
– Успокойся, это мой друг. Он не чистокровный эльф, как видишь, не знал, что нельзя прерывать хвалу и нарушать уединение, – придав голосу спокойный тон, произнесла она.
– А-а-а… – Неожиданно служанка улыбнулась и присела в изящном реверансе. – Господин Эльрад, это вы! Мы ждали вас только к вечеру! Пойдемте, я накормлю вас и княжну завтраком. Ох, Алив, госпожа, что на вас надето? Где ваши чудесные локоны? – запричитала она, за руку, как ребенка, выводя Юльтиниэль из хвальной комнаты.
– Они надоели мне, – буркнула Юля, не зная, что делать. Разве что действительно поесть. – Я надела верховой костюм, что-то захотелось проветриться… Но если мы собираемся завтракать, то мне лучше переодеться.
Служанка ничего не ответила, продолжая сожалеть о длинных косах госпожи. Видимо, ничего из сказанного Юльтиниэль не шло вразрез с поведением эльфийки и распорядком ее дня. Девушка явно при жизни была странной особой…
Узкими галереями служанка привела их к покоям той эльфийки.
Юля припомнила, что, когда она гостила здесь, эти покои были запечатанными. Но время проходит – все может случиться. Впрочем, воспоминаний о далеких днях в Светлолесье, когда маленькая девчушка делала все, чтобы превратить размеренную жизнь родственников в кошмар, сохранилось не так много.
– Господин Эльрад, пока княжна переодевается, я налью вам отвару, пойдемте. – Служанка склонилась в поклоне, ожидая, когда гость проследует за ней в столовую.
Юльтиниэль, остановившись в дверях, бросила на Криса отчаянно-умоляющий взгляд. Кристиан постарался мысленно передать ей, чтобы полуэльфийка не принимала в одиночестве решения, а быстро переоделась и спустилась следом за ним. Думать лучше всего получалось на сытый желудок, и раз уж они так удачно попали к завтраку, не вызвав никаких подозрений, грех было отказываться от перекуса. И то верно, куда им сейчас бежать? Для того чтобы переместиться, нужно хорошо знать местность и координаты точки как прибытия, так и отправки, а Светлолесье оба знали недостаточно хорошо.
Юля слабо кивнула, обещая Кристиану не глупить.
– Да, только поднимись за мной, что-то у меня голова кружится, – приказала она служанке, воспользовавшись оброненной фразой той о плохом самочувствии лучезарной княжны.
– Быть может, вам стоит принести еду в покои или позвать лекаря? – обеспокоенно спросила служанка, теребя подол темного простого платья. Но, увидев, как госпожа замотала головой, категорически отказываясь принимать пищу в покоях, быстро согласилась: – Как скажете, я приду за вами через двадцать минут, княжна Лареллин…
Когда я вошел в большой зал совещаний, все уже собрались и дожидались только меня. По рядам советников и генералов передавался вестник с объявлением войны. Оказалось неприятно видеть суровых мужчин такими растерянными и испуганными. Впрочем, сложно было их винить в этом – конфликты подобных размеров давно не навещали нас. Разве что вспомнить буйство предыдущего наместника Хель: так это войной нельзя было назвать – люди бежали, пытаясь спастись, огораживали, как могли, жилища, а бои велись где-то там, за околицей, и участвовали в них только подготовленные маги, вольные охотники и служители Алив. То, что заползало в Лирию этим теплым осенним вечером, касалось каждого жителя – и бродяги, и последнего разбойника, и благородного аристократа, и смиренного священника из какой-нибудь глубинки.
Убийцепоклонники никого жалеть не станут – для них любой человек, единожды прикоснувшийся к дару Пресветлой матери и признавший ее главным творцом, становится непригодным материалом. А нелюди у эольцев вообще за живых существ не считаются, даже на роль рабов не подходят. Сложно представить государство, в котором все жители поголовно – люди, однако Эола такова. На мой взгляд, это скорее говорит о дефективности подобной империи, нежели о ее величии. Хотя что врать? – государство самодостаточное, способное самостоятельно производить необходимое сырье и продукцию; богатые на природные дары горы, щедрая земля, мягкий климат, выход к теплому морю… – Эола предпочитала экспортировать излишки на другие материки, почти не нуждаясь в импорте. Да, Хель успела оторвать для своих почитателей хороший кусок маленького мира.
Впрочем, грех завидовать – Лирия уже не одно столетие процветает, не ввязываясь ни в какие конфликты и предпочитая иметь с соседствующими небольшими королевствами добрые отношения. Исключение составляет все так же Эола. А вот Окраинные земли, признанные вотчиной наместника, почему-то все географы причисляли к владениям Чистой земли, сколько императоры ни открещивались от такого «подарочка».
Но хватит об этом. Врагов, конечно, нужно уважать и уметь оценивать объективно, но не до такой степени. Убийцепоклонники везде останутся убийцепоклонниками, и от того, какие они строят дома и сколько раз посещают театры и храмы, посвященные Хель, лучше и добрее не станут.
Я плотно прикрыл за собой дверь, стараясь выровнять сбившееся дыхание после бега по лестнице. Мысли упорядоченностью не отличались. Что же затеяли творцы и каковы ставки в затеянной игре, что они отказались от выбранных ролей, поменявшись местами? Даже предположить страшно! Остается только выкручиваться всеми возможными способами.
Например, сейчас лучшим выходом было навесить на столь неосторожно подставленные уши советников побольше лапши и посмотреть, что из этого выйдет. Сочинять-то я всегда умел, как заправский сказочник.
– Добрый вечер, господа… – Окинул взглядом зал совещаний и поспешил исправиться: – Прошу прощения… и дамы. Я рад вас видеть, даже несмотря на печальный повод встречи.
