Как ядовито заметил Фишер в 1919 году: 'Ни один человек в истории не попадал на пьедестал так незаслуженно, как Стэрди. Если бы ему дали собрать все рубашки, которые он хотел захватить с собой, и если бы Эгертон [адмирал сэр Джордж Эгертон, главнокомандующий базой в Плимуте] не получил жесткий приказ, Стэрди искал бы фон Шпее до сих пор!'
28 ноября эскадра Стэрди покинула скалы Аброльос. Линейные крейсера следовали за крейсерами Стоддарта, которые были развернуты широким фронтом, чтобы перехватить противника. Кроме того, приходилось считаться с возможностью встретить вспомогательный крейсер 'Кронпринц Вильгельм', который, по мнению англичан, действовал в районе Ла-Платы. Вспомогательный крейсер 'Орама' сопровождал угольщики. Их прибытие на Фолкленды ожидалось 11 декабря. Главные силы эскадры Стэрди прибыли на Фолкленды 7 декабря в 10.30. Губернатор и командир 'Канопуса' капитан 1 ранга Грант испытали огромное облегчение, так как они ежечасно ожидали появления германских кораблей. Эта нервотрепка тянулась с 25 ноября как следствие ошибочного сообщения, будто Шпее обогнул мыс Горн.
Стэрди обнаружил, что население островов приготовилось к обороне настолько, насколько позволяли скудные ресурсы. Грант посадил свой броненосец на отмель, превратив его в непотопляемый форт, и раскрасил борта под цвет окружающего берега. На береговых высотах были созданы наблюдательные посты, связанные с кораблем телефонами. Он отправил на берег несколько 12-фн орудий и взвод морской пехоты. Губернатор в свою очередь мобилизовал всех боеспособных мужчин, женщины и дети были отправлены вглубь острова. Но Стэрди не собирался задерживаться на Фолклендах, да и вообще архипелаг его не интересовал. Он был уверен, что Шпее находится в районе Вальпараисо, и спешил к берегам Чили. Поэтому он сообщил в Адмиралтейство, что заправится углем и вечером 8 декабря снова выйдет в море.
Имеющие малую осадку 'Бристоль' и 'Глазго' вошли прямо в Порт Стэнли, где сидел на мели 'Канопус'. Линейные и броненосные крейсера стали на якорь в Порт Вильяме. В море патрулировал вспомогательный крейсер 'Македония'.
Немцы увидели берега архипелага в 2.30. День обещал быть исключительно хорошим, и это в том районе, где шторма и туманы считаются нормальной погодой, а солнце выглядит редкой диковинкой. В 5.30 Шпее приказал сыграть на кораблях боевую тревогу и поднять пары, чтобы увеличить скорость до 18 узлов. Больше изношенные машины броненосных крейсеров дать не могли. 'Гнейзенау' и 'Нюрнберг' отделились для выполнения операции, но Меркер тут же сообщил, что из-за навигационной ошибки его корабли будут в 5 милях от мыса Пемброк только в 9.30, то есть на час позже, чем планировалось. Но пока что немцы не предполагали, что эта задержка может иметь хоть какое-то значение. Примерно в 8.30 Меркер различил мачты радиотелеграфа, который находился между Стэнли и маяком Пемброк. Столб дыма указывал, что какой-то корабль входит в гавань – это был вспомогательный крейсер 'Македония'. Еще Меркер увидел густое облако дыма над островом, но решил, что англичане увидели его корабли и подожгли угольные склады. Только около 9.00, когда 'Гнейзенау' и 'Нюрнберг' находились менее чем в 10 милях от Порт Стэнли, капитан-лейтенант Буше, находившийся на фор-марсе 'Гнейзенау', заметил мачты и трубы в гавани.
Меркер сразу решил, что он был прав, и эскадра Стоддарта не ушла в Южную Африку. Но это не могло вызвать серьезных опасений. Зато Меркер не сразу поверил другому сообщению Буше. Над низкой песчаной косой, которая связывала мыс Пемброк со Стэнли, он увидел медленно двигающиеся треногие мачты. Дредноуты в Южной Атлантике! Это было просто невероятно. Этого просто не могло быть! И Меркер радировал адмиралу, что в гавани вероятно находятся 3 броненосных крейсера типа 'Каунти' и 1 легкий крейсер, а также 2 крупных корабля вроде 'Канопуса'. Однако он продолжал следовать к намеченной точке у мыса Пемброк. Один из офицеров 'Лейпцига' вспоминал: 'Мы следовали к Фолклендам. Наш адмирал не предполагал встретить там превосходящие силы, и тем более горьким оказалось разочарование'.
В распоряжении Стэрди имелись только 2 угольщика. Поэтому к 7.50 заправку завершили только 'Карнавон' и 'Глазго', линейные крейсера приняли всего по 400 тонн угля.
'Кент', 'Корнуолл' и 'Бристоль' еще только ждали своей очереди. Более того, 'Корнуолл' и 'Бристоль' вообще приготовились перебирать машины. Шпее появился в самый неподходящий момент. Впрочем, на войне всегда так и происходит. Ведь бой, как это достоверно известно, – процесс, происходящий на стыке двух карт. Британская эскадра была совершенно не готова к бою, когда в 7.56 грохнула пушка 'Глазго', пытаясь привлечь внимание к сигналу, поднятому на мачте 'Канопуса': 'Вижу неприятеля!'
В 8.00 Стэрди узнал, что наблюдатели Гранта с вершины Саппер-хилл по телефону сообщили о замеченных ими германских кораблях. Первое сообщение гласило: 'Четырехтрубный и двухтрубный военные корабли на SO идут на север'. Британский адмирал почти не сомневался, что это эскадра Шпее. Но это сообщение ничуть его не взволновало. Он спокойно приказал 'Кенту' поднять якорь и выйти из гавани.
'Инвинсибл' и 'Инфлексибл' должны были немедленно прекратить погрузку. Всем кораблям было приказано разводить пары и приготовиться дать 12 узлов. После этого адмирал спокойно отправился завтракать. Наблюдатели Гранта около 9.00 заметили на юге дымы еще 2 групп кораблей. Теперь к островам приближалось 7 кораблей, из них 5 военных.
Прошел еще час, прежде чем линейные крейсера, 'Карнавон' и 'Глазго' сумели поднять якоря, еще больше времени заняло приведение в порядок машин 'Бристоля' и 'Корнуолла'. Черчилль так вспоминает об этом: 'Я работал в своем кабинете, когда Оливер принес телеграмму от губернатора Фолклендов. 'Сегодня на рассвете прибыл со всеми кораблями адмирал Шпее и теперь ведет бой со всем флотом адмирала Стэрди, который принимал уголь'. Мы уже получили столько неприятных сюрпризов, что последние слова заставили меня вздрогнуть. Неужели нас захватили врасплох на якоре и, несмотря на наше превосходство, разгромили?'
Адмирал Шпее действительно имел шанс подойти к выходу из гавани, потопить 'Кент' и обстрелять остальные британские корабли, стоящие в порту. В этом случае англичане могли использовать лишь малую часть своей артиллерии. Шпее мог нанести противнику серьезные повреждения и помешать ему вести погоню. Но Стэрди предусмотрел и это. Он приказал 'Канопусу' открыть огонь, как только 'Гнейзенау' и 'Нюрнберг' подойдут на дистанцию выстрела. Линейные крейсера получили приказ 'быть готовыми открыть огонь в любой момент'. 'Карнавон' должен был 'атаковать неприятеля, как только тот обогнет мыс'.
Прошло еще 20 тяжелых минут, в течение которых тень поражения витала над британской эскадрой. В 9.20 Саппер-хилл передал, что 'Гнейзенау' и 'Нюрнберг' навели орудия на радиотелеграфную станцию. Когда дистанция сократилась до 13500 ярдов, гулкое эхо прокатилось по гавани. Поднятые на максимальный угол возвышения орудия 'Канопуса' выплюнули 4 тяжелых снаряда. И снова удача улыбнулась англичанам. Один из офицеров броненосца вспоминает: 'Накануне вечером было приказано готовиться к артиллерийскому учению. Утром мы должны были показать Доветону Стэрди, что сумели решить проблему стрельбы вслепую через мыс по целям в море. Расчет кормовой башни, чтобы опередить извечных врагов из носовой, ночью втихомолку зарядил орудия практическими снарядами. Но на следующее утро начался настоящий бой, и времени на перезарядку орудий у них не осталось. Результат этого нарушения дисциплины оказался любопытным. 'Гнейзенау' находился за пределами дальности стрельбы. Боевые снаряды из моей носовой башни взорвались при падении в воду недолетами. Зато болванки из кормовой башни срикошетировали, и одна из них попала в цель!'
Когда Меркер увидел покидающий гавань 'Кент', то увеличил скорость, чтобы отрезать его. Но неожиданное попадание снаряда 'Канопуса' в основание четвертой трубы заставило его круто повернуть на восток. В результате Грант после второго залпа приказал прекратить огонь. 'Гнейзенау' и 'Нюрнберг' подняли стеньговые флаги и направились к входу в Порт Стэнли. Однако они не успели выполнить этот поворот, как пришел приказ Шпее: 'Не принимать бой. Повернуть на курс O-t-N и уходить полным ходом'. 'Канопус' не успел снова открыть огонь, но свою роль он сыграл. В 9.30 германский адмирал повернул всю эскадру на восток и отпустил суда снабжения, которые начали уходить на юго-восток. Позднее они получили приказ вернуться на остров Пиктон.
На решение Шпее повлияли 2 фактора. Он не желал рисковать, принимая бой с 2 броненосцами, о присутствии которых сообщил Меркер. Попадание в 'Гнейзенау' еще более укрепило Шпее в этом. Кроме того, он верил, что его корабли быстроходнее английских, что было довольно странно, ведь адмирал превосходно знал о состоянии машин своих броненосных крейсеров. Скорее всего, он не думал, что '3 крейсера типа 'Каунти' рискнут навязать бой его кораблям. Поэтому к 11.00 германские корабли построились в неправильную колонну: 'Гнейзенау', 'Нюрнберг', 'Шарнхорст', 'Дрезден' и 'Лейпциг'. Они повернули на юго-запад и попытались развить 22 узла.
