— у меня всю неделю только запах сырого целлулоида в носу.
С наилучшими пожеланиями,
КЕН, НИКАК НЕ ПОЙМАЮ ПО ТЕЛЕФОНУ НИ ВАС, НИ ШАНИС. ПУСТЬ КТО-НИБУДЬ ПОДНИМЕТСЯ СЮДА, К НАМ НАВЕРХ!! СЬЮЗИ ЗАКРЫЛАСЬ В КАБИНЕТЕ САЙМОНА, НА ЕЕ СТОЛЕ ВАЛЯЕТСЯ ПУСТОЙ ПУЗЫРЕК ИЗ- ПОД СНОТВОРНОГО. МЫ ВЫЗВАЛИ «СКОРУЮ», НО НАДО СРОЧНО ЛОМАТЬ ДВЕРЬ.
Как обычно, был очень рад получить от тебя весточку, прелесть моя. Разумеется, я на связи — невозможно разорвать электронную пуповину, соединяющую меня с миром.
Съемки очень непростые; впрочем, ты знаешь, как безрассудно я кидаюсь навстречу любым приключениям.
Они взбадривают, обновляют и тонизируют — мозговые извилины начинают работать совершенно по-новому.
В «Сан», как всегда, раздули из мухи слона, сделали из дурацкого происшествия мировую трагедию. Но с Вином я все равно разберусь — пусть думает, что говорит. Получит у меня по заслугам.
Жестоко, я знаю. Ничего не поделаешь, Il faut hurler avec les loups. [114]
И по другим пунктам мы с ним расходимся.
Не хочу тебя разочаровывать, но во встрече Гринбаум/Клемент нет ничего ни распутного, ни макиавеллиевского. Я сам попросил Хэрриет морально поддержать Бэрри, потому что в последнее время он очень плохо выглядит.
И разумеется, «Миллер Шэнкс» вовсе не нужна свежая креативная руководящая струя. Мы и так на гребне успеха.
Только сегодня утром Дэвид жаловался мне, как ему тяжко в мое отсутствие — словно руку ампутировали.
Это, однако, не значит, что я сам не стремлюсь что-нибудь поменять в жизни. Как раз собирался поговорить с тобой об этом, когда встретимся, но раз уж ты сама подняла вопрос…
Я чувствую, что уже зажег в «Миллер Шэнкс» огни новой жизни и эпоха великих свершений уходит. Может быть, настало время для рывка вперед?
Хотя Дэвид, конечно, вцепится в меня когтями и зубами, надеюсь, удастся убедить его, что самая тяжелая работа выполнена и дальше с отделом справится кто угодно другой, пусть и менее талантливый.
Должен предупредить, пока это всего лишь смутные мысли, ворчание, так сказать,
Томление по новому креативному Маттерхорну.[116] Обсудим все с глазу на глаз — ты же знаешь, как я полагаюсь на твой ум и проницательность. Хотя и не сразу по приезде — я ведь буду до смерти загружен колой. Однако позвони Сьюзи и запишись на ближайшее свободное время.
Дружище, вокруг меня простирается бескрайний Индийский океан.
Смуглые островитяне разносят на грубо обструганных деревянных блюдах кокосы и манго.
И папайю!
Ни о чем не напоминает? Я слышу, я слышу, мой старый наперсник, как ты всхлипываешь: «О нашей поездке в Испанию!» И ты прав.
Разумеется, это происходило в Севилье, а не на Маврикии, и океана там не было. И апельсины вместо кокосов.
Но я втягиваю ноздрями тот же запах, смешанный запах грима и пота честных работяг, киношников из съемочной группы — это просто
Эх, какая была съемка! Взять непритязательный мешок соленых орешков и позволить ему завладеть самым сказочным из старинных испанских городов — гениально!
Жаль, заказчик обанкротился раньше, чем мы сумели развернуться в полную силу, — думаю, это одна из самых серьезных трагедий XX века.
Да, как славно нам работалось вместе, Бэрри…
В те дни все казалось легко и просто. Куда исчез былой задор? Где тот отчаянный азарт, с которым мы рушили традиции и барьеры?
Может быть, я просто выбрал не то агентство. Не пойми меня превратно, «Миллер Шэнкс» — отличное место. Разве что чуточку сонное.
Недавно я осознал, что во мне еще слишком много творческих сил, чтобы осесть окончательно.
Думаю, ты чувствуешь то же самое.
Если бы я когда-нибудь увидел, что ты норовишь встать на якорь у тихой пристани вроде той, что предлагает «Миллер Шэнкс», я прыгнул бы к тебе на борт и вывел тебя обратно в открытое море.
Нет, опасные, бушующие воды творческих потоков — по-прежнему лучшее место для таких, как мы с тобой.
Когда я вернусь, я поищу себе другое место — мне нужен привкус опасности, возможность ходить по краю.
А еще я наберу твой номер.
После того, как забронирую столик в «Айви», где мы посидим и вспомним старые времена и выпьем за времена новые.
