ближайшая цель противника – в случае начала войны защищен только одной 1-й танковой бригадой. В своих людях он был уверен. Им хватит храбрости и чувства долга, чтобы выстоять. Но нет снарядов, патронов, горючего. А собственную кровь не зальешь в дизельные моторы.
Он любил свою землю и готов был ее защищать. Но если французы и немцы перейдут границу, они сметут его самого, его храбрых венгров, его 1-ю бригаду, как пушинку, и даже могут не заметить, что кто-то пытался воевать с ними.
28 МАЯ, ШТАБ 4-ГО КОРПУСА АРМИИ ЕВРОПЕЙСКОЙ КОНФЕДЕРАЦИИ. ОКРЕСТНОСТИ ГРОССХОФЛЕЙНА, АВСТРИЯ
Генерал Клод Фабвьер прислушался к шуму дождя, барабанящего по алюминиевой крыше его штабного фургона. Погода могла бы быть приятнее. Хотя, тут генерал улыбнулся, история доказывает, что великие победы одерживались чаще под дождем и снегом, чем на солнышке, в курортной обстановке. Конечно, он с молодости привык к африканской жаре, но и дождь не помеха горячим сердцам и танковым моторам. Он еще раз перечитал только что полученную шифровку.
'Командующему 4-м корпусом
От министра обороны
Министерство обороны Европейской Конфедерации предписывает Вам начать военные действия, навести порядок и восстановить законность на территории Венгрии. Приказываю подавить сопротивление мятежных венгерских вооруженных сил. Конечная цель операции – овладение Будапештом'.
Глава 17
Наступление
29 МАЯ, 1-я ВЕНГЕРСКАЯ ТАНКОВАЯ БРИГАДА, ВЕНГРИЯ, ПРЕДМЕСТЬЕ ШОПРОНА
Дождь не прекращался, обращая в грязевые потоки красивейшие австрийские и венгерские холмы. Лейтснант Штефан Терени скорчился под пластиковой накидкой, страдая от холода и сырости так же, как и несколько его подчиненных. Они вели наблюдение за шоссейной дорогой Вена – Будапешт. Местные крестьяне, может быть, не сердились на такую погоду и, укрывшись в теплых своих домах, безмятежно попивали крепкую, согревающую тело и душу, 'палинку', но лейтенант Терени находился на посту и до боли в глазах вглядывался в сырую промозглую тьму, откуда мог внезапно появиться враг.
Они заняли хорошо скрытую от разведки противника позицию – три бронетранспортера, еще советского производства, и двенадцать солдат. Они прикрывали два километра государственной границы. Остальные силы 1-й бригады отошли к Шопрону и расположились на господствующей над городом высоте.
Терени все время протирал бинокль. Дождевые капли затуманивали стекла. Наблюдаемая им местность была полна расплывчатых призраков. 'У них сухие стекла, у них нормальная техника', – с ненавистью подумал он, чувствуя свою беспомощность.
Черт побери! На нем лежала вся ответственность. Он получил приказ: если покажется хоть нос их пехотинца, если выглянет кончик ствола пушки или кусочек брони танка – это означает вторжение на территорию Венгрии, и он, лейтенант Терени, обязан начать оборонительную войну.
Из штаба передают, что наступление сил ЕвроКона ждут там с минуты на минуту, а он, лейтенант Терени, слеп. В свой бинокль он может наблюдать, да и то с трудом, за главной магистралью, а остальные участки границы скрывала пелена весеннего дождя. Необходимо было вести наблюдение, перемещаясь вдоль всего рубежа. Он подал знак радисту и стрелку, махнув рукой в сторону БМП, которая вместе с водителем мокла под дождем, чуть позади их позиции.
– Сворачивайтесь! Я решил немного прокатиться.
И тут пулеметчик, чем-то встревоженный, внезапно схватил лейтенанта за плечо.
Терени замер. Сначала он слышал только шорох дождя и биение собственного сердца. Но потом он ясно различил шум дизельных моторов. Совсем рядом, чуть ли не в нескольких метрах.
Он стал шарить биноклем в промозглой тьме. Шум дождя и шум моторов сливались вместе – это была страшная музыка. Никаких гражданских машин здесь быть не должно. Только вражеские силы могли надвигаться на этот участок границы.
Он понял – две тяжелые машины прокладывают себе путь через лес. Два зверя, два хищника. Он шепнул радисту:
– Передай, передвижение противника на нашем участке.
Шум моторов становился все слышнее.
Нервная дрожь охватила его. Он покрепче охватил свой автомат Калашникова. Радист, передав сообщение, тоже взял оружие наизготовку. Стрелок быстрыми движениями подготовил противотанковую ракетную установку к стрельбе.
Все трое залегли, поглубже окунувшись в грязь. Какой-то неясный звук донесся чуть справа, и лейтенант резко повернулся в ту сторону. Вот они!
Два шестиколесных 'призрака' с орудийными башнями выплыли из дождевой мглы. Это были настоящие громадины. Их пушечные стволы подавляли своей величиной.
Почему-то эти чудовища, в отличие от наступающих издалека, двигались совершенно бесшумно. Или это так показалось лейтенанту. Может быть он начал сходить с ума?
Маневрируя среди деревьев, одно чудовище слегка развернулось к нему боком, и Терени распознал известный ему по тактическим занятиям силуэт. Это была французская самоходка AMX-10RC, несущая на себе 105-миллиметровое орудие. Европейская Конфедерация заготовила самое мощное и современное вооружение для первого удара по защитникам венгерской границы.
Лейтснант шепнул радисту:
– Передавай. Два АМХ-10 обходят нас с флангов.
Сообщение пошло в эфир. Тут же он обратился к ракетчику.
– Придется бить по ним отсюда! Они слишком близко, и нам от них не уползти.
