увидеть.
Банич повел девушку вниз по коридору в небольшой конференц-зал, в котором стоял телевизор.
Он включил новости 'Си-эн-эн', которые передавали каждый час, на середине предложения Диктор обвинял правительства Франции и Германии в организации разрушительной катастрофы танкера, перевозившего жидкий газ, произошедшей в прошлом месяце. Затем представитель польского правительства заявил, что в небольшом городке Висмаре недавно был убит агент ЦРУ, что явилось частью попытки германского правительства заблокировать следствие по делу 'Северной звезды'.
Эрин ошеломленно присвистнула. Вот это новости так новости! Но как связать их с тем, что произошло с ней в Министерстве торговли?
Девушка повернулась к Баничу.
– Что...
Он кивнул в сторону телевизора:
– Смотрите дальше.
'Когда представителя польского правительства попросили предоставить доказательства по предъявленным обвинениям, он заявил, что по данным американской разведки, переданными из Москвы, существует прямая связь между французской экономической помощью России и эмбарго на нефть и газ, поставлявшиеся в Польшу. Высокопоставленные источники из разведывательного управления Польши подтвердили это заявление...'
О, черт! Ничего удивительного, что Остракова и ее помощник глядели на нее с таким подозрением. Поляки разрушили ее прикрытие!
'...Очевидной реакцией на эти заявления явились нападения разгневанной толпы на консульства ЕвроКона в Варшаве, Гданьске и Кракове. Полиция, вооруженная слезоточивым газом и водометами подавила уличные беспорядки, в результате которых пострадало несколько десятков человек. Пытаясь восстановить гражданский мир, примат Римской католической церкви в Польше призвал народ к спокойствию'.
Эрин отвела взгляд от ужасных картин беспорядков на экране. Она чувствовала себя совершенно разбитой, мысли путались. И должно же это было случиться именно в тот момент, когда начала наконец приносить результаты работа, проделанная в течение нескольких месяцев! Банич сочувственно смотрел на девушку.
– И что же теперь будет? Русские вышлют меня?
Банич покачал головой.
– Сомневаюсь Ваше выдворение из страны только даст нам возможность привезти на это место кого-то, о ком они не знают. Зачем же рисковать, когда можно просто усилить наблюдение за вами?
Эрин кивнула. Принимая во внимание логику русских, это явно имело смысл. Но тут же ей в голову пришла другая, еще более мрачная мысль.
– А как же люди, от которых я получала информацию? Что будет с ними?
Банич, как всегда, ответил ей прямо. Обман и лицедейство он применял только имея дело с врагами своей страны.
– Они в опасности. Ищейки российского правительства восстановят каждый шаг, сделанный вами со дня прибытия в Москву. И каждый, с кем вы контактировали, автоматически попадает под подозрение. А если разведка русских найдет доказательства, что они давали вам информацию? – Уголки рта Банича поползли вниз. – Шпионаж и государственная измена по-прежнему являются в этой стране тяжкими преступлениями, которые караются смертной казнью.
Эрин с трудом сдерживала слезы. Все это было в десять раз хуже самого страшного из ее ночных кошмаров. Из-за нее оказались в опасности люди которые ей доверяли.
Банич нежно коснулся ладонями пылающих щек девушки.
– Это не ваша вина, Эрин. Вы не сделали никакой ошибки. – Он вздохнул. – Все дело в расстояниях, которые преодолевает собранная нами информация. Увы, случаются утечки. Иногда случайные. Иногда преднамеренные. Иногда в силу необходимости. Иногда из прихоти кого-нибудь стоящего выше по служебной лестнице. Но всегда страдают люди.
Алекс смахнул слезу, покатившуюся по щеке Эрин.
– И если вы будете обвинять во всем себя, ничего от этого не изменится.
Эрин едва слышно вздохнула. Знал ли Алекс Банич, какое влияние оказывает на нее его присутствие?
– И куда же мне теперь идти?
– Вам надо лечь на дно. Старайтесь по возможности не покидать территорию посольства Вы должны это сделать. Федеральная служба контрразведки, конечно, не то, чем было когда-то КГБ, но многие их агенты не стесняются в методах. Они могут попытаться напасть на вас. Или использовать вас для расправы с кем- нибудь другим – например с каким-нибудь реформатором, неугодным Каминову.
– А что же будет с моей работой?
Банич понимающе кивнул.
– Это действительно проблема. Хеннеси, я и остальные попытаемся взять на себя часть ваших обязанностей, но нам будет очень трудно. У вас по-прежнему есть ходы в государственную компьютерную систему?
– Думаю, да. Если только они не сменили пароли и коды доступа. – Эрин немного успокоилась и к ней вернулась способность думать и планировать что-то на будущее – Но даже в этом случае не исключено, что их агенты безопасности оставили какие-то 'дыры', через которые я смогу туда влезть.
– Хорошо, – Алекс отошел от девушки, на глазах становясь более официальным и озабоченным. –
