решение. Подвергать риску еще больше американских кораблей, американских солдат, американских граждан – перспектива не из лучших. Но альтернативы – случайное развязывание войны в результате возросшего напряжения на границе или франко-германский контроль над всей Европой – казались еще более удручающими.
Наконец президент выпрямился.
– Хорошо, мы увеличим поставки военного снаряжения и поддержим наших друзей, если возникнет такая необходимость. – Он обвел взглядом сидящих за столом. – Есть возражения или комментарии?
– Да, господин президент. – Очевидно, Харрис Терман еще не был готов сдаться окончательно. – Прежде чем послать в Польшу новую партию военной помощи, нам следует по крайней мере убедиться, что другие европейские страны правильно понимают наши намерения. Массированные военные поставки без каких-либо объяснений наверняка приведут к непониманию наших мотивов. Мы не должны подвергаться подобному риску.
– Согласен. И что же вы предлагаете?
– Что ж... – госсекретарь вертел в руках трубку, явно в замешательстве. – Думаю, полезно будет сделать заявление. Или, может быть, вам имеет смысл переговорить с французским послом. Он представляет здесь ЕвроКон.
– Нет, – глаза президента сузились. – Я не стану встречаться с представителем правительства, которое приказало убить американских граждан и разрушить американскую собственность.
Остальные члены Совета безопасности согласно загудели.
Тогда, может быть, я мог бы пригласить посла на...
Президент снова покачал головой.
– Я не хочу никаких официальных контактов на высшем уровне, Харрис. Не сейчас, когда эти люди продолжают финансировать подпольную войну против нас.
– Тогда как же нам связаться с ЕвроКоном, господин президент?
– Неофициально. Неофициально и через заднюю дверь, господин госсекретарь.
Выражение раздражения на лице Термана только подтвердило то, о чем давно подозревал Хантингтон. Шеф госдепартамента гораздо больше заботился о своем собственном положении внутри кабинета, чем об эффективности американской внешней политики. Но если президент не хотел передавать свое послание через дипломатов, оставался только один путь и только один посланник.
Увидев, что президент повернулся в его сторону, Хантингтон выпрямился, надеясь скрыть таким образом усталость.
– Что вы на это скажете, Росс?
– Да, сэр, – твердо произнес он. – Я готов снова отправиться в путь.
10 АПРЕЛЯ, ПОЛИГОН 5-Й МЕХАНИЗИРОВАННОЙ ДИВИЗИИ, ОКРЕСТНОСТИ ГАЖЕКА, ПОЛЬША
Генерал-майор Ежи Новачик стоял лицом к востоку, глядя на небольшой островок леса у самой немецкой границы. Он прикрыл глаза рукой от встающего над горизонтом солнца. Генерал-майор боролся с искушением вновь взглянуть на часы. Если он продемонстрирует свое волнение, это только усилит нервозность офицеров.
Птицы, испуганные неожиданным шумом в глубине леса, поднялись в воздух, хлопая крыльями. Пора.
Четырнадцать танков Ml выехали из леса, двигаясь на высокой скорости сплошной линией. Из-под гусениц высоко в воздух разлеталась грязь. Сквозь открытые люки Новачик видел в каждой башне очертания шлемов танкистов.
'Хорошо', – подумал он. Командиры танков сидят наверху, рискуя получить в голову осколок или пулю снайпера, пока они оглядывают территорию в поисках врага. Искушение сидеть в безопасности внутри зашитой в броню машины всегда было очень сильным, но при закрытых люках танковые экипажи были практически слепы и глухи, особенно при движении через лес, что очень часто оказывалось причиной их гибели.
Когда танки выехали из леса, Новачик услышал, как один из офицеров отдал приказ перейти к активным действиям.
В пятистах метрах от движущихся танков появились вдруг как из-под земли картонные мишени. Некоторые из них изображали 'Леопарды'-2, другие – бронемашины типа 'Мардер'. Как и другие офицеры польской армии, генерал считал, что нет смысла выставлять мишени, изображавшие врага вообще. Надо придавать им очертания конкретных потенциальных противников.
Не успела появиться последняя мишень, как танки отреагировали на приказ. Башни начали поворачиваться вправо, давая возможность наводчикам прицелиться из 105-миллиметровых пушек. При этом вся танковая цепь продолжала двигаться на север со скоростью около шестидесяти километров.
ХЛОП! Один из танков выстрелил, исчезнув на несколько секунд в клубах дыма из ствола собственной пушки. Когда он снова стал виден, остальные танки стали стрелять один за другим, отправляя в цели снаряд за снарядом.
Звуки канонады едва успели достигнуть ушей генерала Новачика, когда танки прекратили стрельбу. Они развернулись и опять цепью поехали на сей раз в западном направлении.
Новачик поднял бинокль, наводя его на то место, где стояли мишени. Фантастика! Все макеты были сбиты – лежали на развороченной снарядами земле.
– Учения закончены, господин генерал.
Новачик дружелюбно улыбнулся молодому офицеру, организовавшему это представление.
– Я вижу, Хенрик. Очень впечатляюще.
Он действительно так считал. Танки Ml могли дать фору в смысле точности стрельбы на марше Т-72 и
