– Не надо делать резких движений. Не надо…. Встать на ноги. Поднять руки вверх. Обернуться…. Быстро!
Глава двадцать первая
Несостоявшийся расстрел
Гарик, ободряюще подмигнув жене, поспешил выполнить полученную команду.
«Похоже, что мы крепко влипли», – грустно сообщил внутренний голос. – «А чего ты ожидал, глупый и самоуверенный молокосос? Что, мол, такое важное и судьбоносное совещание проводится без надёжной охраны по периметру? Вот, она и появилась, охрана. Прошу любить и жаловать…. Трое солдатиков (в общем понимании этого термина), без погон и опознавательных знаков, с кожаными фуражками на головах. Безусловно, в их внешнем облике (в их внешних обликах?) присутствуют нордические черты-признаки – голубые водянистые глаза, светлые волосы, волевые подбородки. Плюсом – характерный акцент…. Похоже, что мы имеем дело с достославными красными латышскими стрелками. Серьёзные ребята. С такими не забалуешь…. Вооружение? Две стандартные винтовки и один маузер…. Что делать дальше? Вопрос, что называется, на засыпку…. Впрочем, «клыкастое» ожерелье упорно не сигнализирует о смертельной опасности. Может, ещё и пронесёт…».
Человек с аккуратной бородкой на широкоскулом лице, задумчиво водя стволом маузера из стороны в сторону, поинтересовался:
– Молодожёны, что ли? А почему одеты так…странно? Нагло ограбили местный краеведческий музей? Нехорошо…. Впрочем, это дело не моё. Пусть начальство разбирается. Для этого оно и поставлено над нами. Кругом! Шагом, марш! Двигаемся вперёд. К костру.
Сталин, тревожно обернувшись на звук-шум шагов, поинтересовался – на удивление трезвым голосом:
– Это что ещё за маскарад? Где, Лацис, ты отловил этих ряженых? Цирк-шапито сгорел, а клоуны разбежались?
– Не могу знать, товарищ Коба, – равнодушно передёрнув плечами, ответил, медленно цедя слова, латыш. – Сидели вон за тем выворотнем, – махнул рукой. – Тихонечко сидели. Как русские деревенские мыши…
– Как подлые шпионы! – истерично взвизгнул Троцкий. – Подслушивали, гадкие контрреволюционеры! Агенты Антанты! Шлёпнуть их – без всяких разговоров! – бестолково зашлёпал ладонью по деревянной кобуре, видимо, забыв, как она открывается.
– Ты, Лев Давидович, неправ! – хмельно и плотоядно блестя – за стёклами очков – карими выпуклыми глазами, заявил Урицкий. – Мужика надо расстрелять, это бесспорно…. А девицу – зачем? В смысле, сразу? Ты только посмотри на неё, кралю аппетитную! Дворяночка нежная, вчерашняя выпускница Смольного института для благородных девиц. Наташа Ростова патентованная…. Предлагаю, разложить её на мягкой травке и использовать по прямому природному назначению. С чувством и толком, понятное дело…. Можно предварительно – для соблюдения приличий – влить в робкую барышню водочные остатки. Так оно, как мне подсказывает мой богатый революционный опыт, будет гораздо веселее и сподручнее…
Гарик – по наитию – слегка, вполголоса, рыкнул рассерженным саблезубым тигром.
– Что ещё за хрень? – испуганно отшатнулся в сторону Урицкий. – Этот тип, похоже, бешеный. Ребята, держите его на мушке! Если что, сразу же стреляйте на поражение!
Сталин, проворно поднявшись на ноги, гаркнул:
– Отставить стрельбу! Да и с женским вопросом мы не будем пока торопиться. Боевой клич-рык смилодона – это очень интересно…
– Какого ещё, в одно грязное и вонючее место, смилодона? – забеспокоился Троцкий. – Поясни, пожалуйста!
– Долго рассказывать, товарищ Нарком военных дел. Потом как-нибудь объясню, когда выдастся свободное время. Сделаем так…. Лацис!
– Я!
– Отведи эту странную парочку в пещеру, к остальным бедолагам. К входу приставь сменную охрану, обеспечь необходимую кормёжку. Через месяц-полтора, когда отгоним белых от Царицына, я сюда заеду и заберу этих деятелей – для более подробного общения. Вопросы есть?
– Никак нет!
– Тогда – выполнять! А ты, Лев Давидович, не спорь. Я знаю, что делаю. И не сомневайся, полученной информацией потом поделюсь с тобой в полном объёме – как с кровным братом…
«Неужели, Иосиф Виссарионович въехал в тему?», – задумался памятливый внутренний голос. – «Помнишь, братец, что говорил – в конце семнадцатого века – Егор Петрович Леонов, секретный агент международной службы «SV»? Мол: – «Такие одиозные фигуры, как Александр Македонский, Нерон, Наполеон, Пётр Первый, Емельян Пугачёв, Ленин, Гитлер, Сталин, Путин и многие другие неординарные личности, достаточно серьёзно поменявшие ход развития Истории человечества, были «введены в игру» инопланетными «экспериментаторами»…»? Вот, и «инопланетный агент Сталин», услыхав рык саблезубого тигра, всё, благодаря отменной профессиональной подготовке, сразу и просёк. Захотел, понятное дело, пообщаться с вами отдельно, без посторонних глаз и ушей…. Как, интересно, ты ему теперь будешь доказывать, что не имеешь ни малейшего отношения к службе «SV»? Впрочем, будем надеяться, что в самое ближайшее время произойдёт очередной «пробой» во Времени, и не в меру проницательный товарищ Сталин останется с носом…».
– Товарищ Коба! Разрешите обратиться к вам с пустяковой просьбой? – решил немного похулиганить Гарик.
– Обращайся, приятель саблезубых тигров. Я сегодня добрый, разомлел слегка от выпитого…. Ну? Слушаю тебя внимательно.
– Понимаете, я – уже чёрт знает, сколько лет – не курил. А очень хочется…. Может, презентуете бедному арестанту пару-тройку папиросок – от щедрот революционных?
– Лацис!
– Я!
– Выделишь добру-молодцу просимое.
– Есть!
– Всё, свободны! Надо же, мол, «чёрт знает, сколько лет…». Наглец, однако! Жди, бродяга! Потолкуем потом – вдумчиво и неторопливо…
Вход в пещеру был замурован мощной каменно-цементной кладкой, в которой наличествовала солидная металлическая дверь. Один из латышских стрелков вставил в замочную скважину неприметный ключ и несколько раз – с тихим скрежетом – повернул его по часовой стрелке. Противно заскрипели ржавые дверные петли, дверь слегка приоткрылась, и в сером полумраке тревожно заблестели чьи-то испуганные глаза.
– Всем отойти в сторону! – грозно велел Лацис, небрежно поигрывая маузером. – Стреляю без предупреждения. Принимайте, любезные, новых квартирантов.
– А как же с едой? – хриплым голосом поинтересовался обладатель испуганных глаз. – Ведь, обещали же, товарищ…
– Обещания я всегда выполняю. Если сказал, что расстреляю, значит, расстреляю. Пообещал, что накормлю, значит, непременно, накормлю.… Прочь от двери, гнида кулацкая! Так, а ты, клоун с клыками, наоборот, подойди ко мне. Вот, тебе полпачки папирос, коробок со спичками, буханка хлеба и пять луковиц – на всех арестантов…. Благодарности не жду. Завтра ещё подбросим съестного. Может быть…. Всё, двигай! Вам, мадам невеста, требуется отдельное приглашение? Попрошу проследовать…. Стой! Чуть не забыл. Вот, захватите ещё свечку восковую. Лично от меня.
Дверь – со скрипом – закрылась, угрожающе проскрежетал ключ в замке.
– Аля, дай мне свечу, – попросил Гарик. – Ага, спасибо!
Чиркнув спичкой, он поджёг свечной фитилек и, дождавшись, когда светло-жёлтый язычок пламени наберёт силу, шагнул вперёд, подняв руку со свечой, зажатой в ладони, чуть выше собственной макушки.
В пещерном «предбаннике», видимо, не решаясь далеко отходить в темноту от входной двери, располагались – стоя, и на корточках – семь-восемь крестьян и крестьянок самого разного возраста. Чуть
