Через пару минут мимо толстенного дуба, за стволом которого притаился Игорь, промчался-проскакал здоровенный зелёный ящер. За ящером, спотыкаясь о корни деревьев, бежали шустрые белобрысые мальчишки, одетые в светлые холщовые рубахи до колен.
– Ату его! – швыряясь крупными камнями, воинственно вопили – естественно, на всеобщем ровенском языке – мальчуганы. – Будет знать, как трескать чужую репку!
«Солидная такая бандура, тонны на три потянет», – известил внутренний голос. – «А скачет, словно обыкновенный лесной заяц, за которым гонится голодная лисица. Задние лапы – мощные и длинные, а передние – одно название, имеющее второстепенный характер…. Кажется, данный тип земных динозавров называется – «альбалофозавр»[5]. Откуда им взяться на Ровене? Не иначе, мы только что наблюдали первого Демона. Пока ничего страшного и ужасного.…Эх, жаль, что Алевтины с нами нет! Ей было бы здесь интересно. Да и материала набрала бы для будущего дипломного проекта – выше кремлёвских рубиновых звёзд. Сидит сейчас, бедняжка черноволосая, на дурацких раскопках под Рязанью и усердно извлекает из земли битые керамические черепки…. Ничего, братец. Мы с тобой всё увиденное на Ровене запомним хорошенько, а потом – по возвращению на Землю – Альке всё подробно и перескажем…. Да, чуть не забыл. Чудес на свете – не бывает…».
Выждав минут десять-двенадцать, Игорь отправился дальше. Вскоре из узенькой извилистой лощины донеслось жалобное повизгивание. Он, не раздумывая, свернул в сторону, откуда прилетели тревожные звуки, и, пройдя метров пятнадцать, насторожённо замер.
«Самый натуральный африканский лев», – доложил хладнокровный внутренний голос. – «Только в пышной гриве наличествуют длинные тёмно-фиолетовые пряди, а коричневые клыки – непривычно длинные и кривые. Чьё-то меткое копьё, брошенное умелой рукой, войдя в светло-бежевый бок, пробило мускулистое тело хищника насквозь. Вон, чёрный наконечник высовывается наружу…. Да, конкретный «царь зверей» – не жилец. Мучается бедняга, страдает. Прояви-ка, братец, элементарное благородство, и добей несчастную зверюгу. Тебе же, надеюсь, не трудно? Да и копьё нам, ей-ей, пригодится…».
Решив, что голос – на этот раз – прав, Игорь поднял двумя руками с земли большой ребристый валун, вскинул его высоко над головой и, надсадно крякнув, оглушил раненого зверя. Потом он вынул из ножен, закреплённых на широком поясе, кинжал, вручённый перед расставанием Зорго, и ловко перерезал льву горло. Через некоторое время и массивное чёрное копьё оказалось у него в руках.
– Солидная вещь, – одобрил Игорь. – Надёжная…
– Конечно, надёжная, – подтвердил звучный баритон. – Мой прадед заплатил за это копьё на весенней ярмарке три мешка отборных звериных шкур и копчёный медвежий окорок – в довесок. Тогда люди ещё не знали жёлтого и белого железа.
«Сейчас на Ровене используют – в качестве платёжных средств – золото и платину», – напомнил дотошный внутренний голос. – «Зорго упоминал вскользь. А, вот, серебра – до сих пор – ровенцы так и не обнаружили…».
Игорь, стараясь не делать резких телодвижений, обернулся – на стволе упавшей берёзы, приветливо улыбаясь, сидел кряжистый, седовласый и седобородый дядечка.
«Одет незнакомец в светло-серую кошулю[6] без ворота, поверх которой небрежно наброшена длинная свита[7] цвета кофе с молоком», – сообщил наблюдательный внутренний голос. – «А на его ногах красуются тёмно-бурые ноговицы[8] и кожаные поршни[9], почти такие же, как и у тебя, братец. Седые волосы старика перетянуты широким матерчатым ремешком, украшенным разноцветным бисером. Естественно, наличествует и солидный кинжал в деревянных ножнах, щедро- оббитых тускло-светлыми (платиновыми?), нашлёпками. Спасибо нашей Алевтине, что объяснила – в своё время – все тенденции и направления славянской моды…».
– Меня Борхом зовут, – вежливо представился дяденька. – Я являюсь тутошним вождём. А ты, добрый молодец, стало быть, варг?
– Ага, – беззаботно улыбнулся Игорь, тщательно обтирая окровавленное лезвие охотничьего ножа о шкуру поверженного льва. – Меня иногда и так называют. А ещё – «Гариком»…
– Гарик? Странное имя, – недоверчиво нахмурился Борх. – И оно совсем не подходит к твоей внешности. Вот, если бы ты был чернявым и смуглым, тогда совсем другое дело. А что я вижу перед собой?
– Да, что вы видите?
– Обыкновенную славянскую физиономию – бледную, курносую, местами покрытую рыжеватыми веснушками. И цвет слегка кудрявых волос, определённо, наш. То есть, белобрысый. Практически льняной…. Ты, парнишка, какого будешь роду-племени? Каким Богам поклоняешься? Может, ты – подлый лазутчик, засланный коварными северянами?
– Я – варг, – продолжая широко улыбаться, ответил Игорь. – Брожу по Ровене и ищу свою пропавшую память. Где я родился? Кем были мои родители? Не знаю. Я – варг. Обошёл всю Фландрию, но там меня никто не признал. Теперь пришёл в Славянку. Может, тут встречу родственников и знакомых…. А этот лев, убитый мной, является Демоном?
– Лев? – непонимающе переспросил вождь южных вятичей. – Так этих гривастых Демонов именуют во Фландрии? Придумщики, одно слово…. Мы же называем этих кровожадных тварей по-простому – Большими Кошками и Котами.
– Приходят-появляются и другие Кошки? Не такие большие?
– Появляются. Полосатые, Пятнистые, рыси. Иногда с Небес спускаются клыкастые смилодоны[10], и тогда вятичи гибнут десятками…
– Спускаются с Небес? – уточнил Игорь. – А когда появился-спустился этот конкретный гривастый Демон?
– Сегодня утром. Насмерть задрал маленькую девчушку. Деяна напугал до смерти, и тот превратился в варга. Даже ровенский язык позабыл напрочь. Только хныкает и «агукаеет», словно месячный ребёнок…. Потом я в Большого Кота метнул копьё, и он убежал. Пошёл я искать подранка, а ты, Гарик, меня опередил…. Отдавай-ка, бродяга, копьё! Варгам полагается только нож.
– Я знаю, – Игорь – по широкой дуге – бросил копьё по направлению к стволу поваленной берёзы, и оно послушно воткнулось наконечником в мягкую лесную землю – в метре от ног пожилого вятича.
Борх поднялся на ноги и, взяв в ладони древко копья, дополнил:
– Вчера – уже ближе к ночи – на северо-западе появились чёрные-чёрные грозовые тучи. Я, уж, подумал, что начнутся сильные осенние ливни. Может, зарядят на неделю. Может, и на две. Всё кругом раскиснет, наступит время непролазной и топкой грязи. И не поохотиться будет толком, да и гуси с утками – раньше положенного срока – улетят зимовать во Фландрию и на Острова…. Но, слава мудрым и добрым Богам, пронесло. Рассеялись чёрные тучи без единого следа. Наоборот, установилась ясная и солнечная погода. С завтрашнего дня молодые мужчины отправятся на охоту, а женщины займутся заготовкой грибов и ягод. Но за всё на этом свете – так или иначе – приходится платить…. Вот, с утра пораньше и объявилась парочка новых Демонов – зелёный вороватый Дракон и Большой Кот, обожающий парную человечину. Наверняка, и другие Демоны пожаловали в Славянку. Только они, благоразумно затаясь, пока сидят в тенистой буреломной чаще…. А если чёрные тучи не ушли бы, а пролились бы на славянские земли долгими ливнями? Тогда, вполне возможно, и сегодняшние Демоны не появились бы. Многое в нашем грешном мире взаимосвязано: если в одном месте что-либо прибудет, то в другом, естественно, убудет. Вокруг этой прописной истины на Ровене всё и вертится…
«Наш почтенный седовласый вождь является самым настоящим и патентованным философом!», – обрадовался внутренний голос. – «Следовательно, непременно споёмся!».
Отправив кинжал в ножны, Игорь поинтересовался:
– Вот, Демоны…. Они могут…м-м-м, размножаться?
– А то, ты сам не знаешь?
– Не знаю. Я же варг…
– Варг он, понимаешь, – недоверчиво поморщился Борх. – Разговаривать научился заново? Научился. До Славянки, обойдя всю Фландрию, дошагал? Дошагал. Даже Большому Коту глотку, не моргнув глазом, перерезал…. А всё дурака валяет. Тут, мол, помню. А здесь – не очень. Хорошо устроился, бродяга…. В небо посмотри. Что там видишь?
– Две крохотные точки плавно кружат в вышине, – присмотревшись, сообщил Игорь. – Возможно, это
