Следуя Христу

направлении.

III

Предыстория создания этой книги относится к 1932 году, когда в берлинском семинаре стали говорить об аскетических упражнениях, о церковности и благочестии. В 1934 году была сформулирована тема «упражнений». Путь между тем пролегал через лондонские проповеди о Нагорной проповеди и через усиленное занятие с ними в Финкенвальде, где на семинаре в 1935 году впервые появляется, солидная рукопись. О том, как путем исправлений и доработок книга отлилась в свою окончательную форму, рассказывается в «Биографии» (с.515 и след.).

Примечательно, что книга «Следуя Христу» совершенно не была результатом событий 1933 года и последовавшей за ними борьбы Церкви. Основополагающий тезис о том, зачем и как обновленная вера находит свое социальное воплощение в следовании, получает словесную формулировку в конспектах семинара 1932 года и в реферате в DCSV, посвященному вопросам о мире («Вера есть делание», GS III, с.162 и след.; «даровая благодать», ср. «Биографию», с.253 и след.). В общем виде эта мысль появляется уже в диссертации («Sanctorium Communio», вышедшей в 1930) с ее интересом к социальному облику Церкви Христовой в мире; этому заострению проблемы способствует стремление Бонхёффера к конкретности и усилившаяся в результате его собственного служения критика церковных недостатков.

Таким образом, интеллектуально-академическая его деятельность все более устремлялась к богословско-экзистенциальной конкретизации. Бонхёффер использует каждую счастливую формулу, каждый удачный анализ, обнаруженные при изучении классиков богословия и философии; он использует все, что годится для его целей: от Лютера, Терстегена, Кольбрюгге, Вильмара, Кьеркегора вплоть до Ницше, часто без указания первоисточника. Так, например, Трауготт Фогель во время подготовки своей диссертации в Берлинском университете («Христос как пример и примиритель. Критическое исследование проблемы взаимоотношения закона и Евангелия в творчестве Сёрена Кьеркегора». Берлин, 1968) обнаружил, что Бонхёф-фер использовал среди прочего опубликованную Кютемейером выборку из дневников Кьеркегора («Одиночка и Церковь. О Лютере и протестантизме», Берлин, 1934); среди прочего он «присвоил» сентенции о «ситуации» обретения веры, о лютеровском открытии «чистой» благодати после 20 лет поста и самобичевания, о замене «результата» предпосылкой. И действительно, в оставшейся от Бонхёффера библиотеке мы находим вышеупомянутую книгу с этими самыми местами, жирно подчеркнутыми.

Эпизод о трех последователях Христа из Лк.9 всегда сопровождал Бонхёффера: уже в 1927 году он говорил «выпускную» проповедь на эту тему; в начале 1934 года он написал памятку в лондонскую общину; наконец, об этом идет речь в данной книге (см. с.27 наст. изд.).

Я так и написал в биографии: «Тема «следования Христу» и ее главные тезисы были сформулированы в 1933 году, исключительно страшном и судьбоносном» (с.523).

В 1932 году существовала уже постановка вопроса и гипотетический ответ. Год 1933-й прекратил систематические изыскания. В 1934-м возникают, одновременно с ныне уже не существующими лондонскими проповедями о Нагорной проповеди, первые обобщающие прикидки. В 1935–1937 годах книга растет из недр финкенвальдского семинара, совершенно по-новому предстает вторая часть, corpus Paulinum. Ученики и читатели Бонхёффера восприняли книгу как сильнейший ответ на события, начавшиеся с 1933 года.

Возникает недопонимание Бонхёффера, желание вменить ему «бегство от мира». Гетто «следования» — не благостная духовная выгородка пиетистов и не потустороннее прельщенных; и те и другие изменяют почве. Нет, это призыв к борьбе, это концентрация и ограничение, через которое приобретается все. Используя терминологию позднего Бонхёффера, можно сказать: когда предпоследнее стремится вперед и жаждет прославления, готовое и к чести и к гибели, — и получает легион коленопреклоненных, в частности, и в Церкви, — тогда Бонхёффер обращается и к последнему, но именно ради дела предпоследнего. Он занимается темой, которая была исключительно введении пиетистов. Это происходит в то время, когда преследования усилились донельзя. И это правильно: гонения на Христа становятся с 1933 года действительно главной темой Церкви («Биография», с.526).

IV

Здесь трудно обозреть дискуссии, стремившиеся сузить процесс развития Бонхёффера до книги «Следуя Христу». Этот процесс можно отметить как некоторую паузу, как «интеллектуальное несчастье», поскольку дальнейшее развитие имело десятилетний перерыв — десять лет между 1933 и 1943, между концом берлинской доцентуры и возобновлением процесса в Тегеле. В противовес этому мною будут приведены два примера из более позднего времени, которые оспаривают отдельный характер книги «Следуя Христу», настаивая на последовательности.

Тимо Райнер Петерс под программным заголовком «Наличие политического в богословии Дитриха Бонхёффера» (Мюнхен/Майнц, 1976) прежде всего указывает на то, что «критическая теология Бонхёффера и его этические фрагменты против нацизма», как и вообще «его церковные, церковно-политические и политические воззрения», не могут быть отторгнутыми друг от друга (с.44 и след.):

«Царящая в книге «Следуя Христу» атмосфера отвержения мира непосредственно связана с социально-политическими обстоятельствами, сложившимися начиная с 1932 года, способствовавшими обострению и радикализации позиции автора. Однако не стоит преувеличивать политической заостренности книги: намеки на действительность устранены или спрятаны за цитатами, и критика современности происходит внутри критики библейско-теологической, в ориентированной на Лютера, Кьеркегора и Барта интерпретации учения об искуплении» (57).

Петерс прав, когда говорит, что «оппозиционная Церковь последователей» никогда не мыслилась Бонхёффером аполитичной. В своей ранней работе («По ту сторону радикализма и компромисса»; см.: «Растраченное наследие», IBF, изд. Е.Фейль, 1979, с.94 и след.) он обобщает:

«Следование Христу для него… также церковная и политическая программа. Книга не описывает эту политику, но инспирирует и инициирует ее… Слегка затронутый в «Следуя Христу» вопрос о политической ответственности заключен в… мыслях о «превосходящей праведности»…

Тема ненасилия для него не только вопрос христианской ответственности перед лицом тоталитарных обстоятельств; в предвоенные годы он в своем ненасильственном сопротивлении становится собственно христианином» (с.103 и след.).

Райнер Штрунк, расставляя другие акценты (см: «Следование Христу. Воспоминание об одном евангелическом начинании»), выступает за последовательность богословского пути у Бонхёффера, прежде всего именно в «Следуя Христу». На фоне горьких истин 1933 года, на фоне Лондона и Финкенвальде, на фоне распространенных мечтаний о «настоящей народной Церкви», о теологическом обосновании «действительно немецкой проповеди Евангелия… вхождения Церкви в самые недра немецкой народности» (П.Альтхаус), книга Бонхёффера, по словам Штрунка, явилась первым подробным, принципиальным возражением подобным воззрениям (с.193).

Но помимо того, что «Следуя Христу» является «церковнополитическим ответом на создавшееся церковно- политическое положение… еще более важно, что книга стала богословским ответом на кризис христианства, который Бонхёффер вывел из данных церковноисторических обстоятельств» (с.202).

«Там, где Бонхёффер в своей книге «Следуя Христу» говорит о «мире», он отнюдь не становится на позицию аскетически-благочестивого отвержения мира, как считал Фейль в своей книге, посвященной Бонхёфферу. И как иначе он мог бы описать следование Христу, как не, выражаясь