Дон Карлос. Том 2

— Так говорить может только влюбленный!

— Мой сан и мои обязанности не допускают даже предположения о таких чувствах, и если б я действительно любил графиню Инес такой любовью, ваше высочество, то в этом чувстве я бы отдал отчет только Богу и самому себе!

— Эти слова достойны мужчины, патер Антонио, и я готов исполнить ваше желание.

— Искренне благодарю вас, ваше высочество!

— Донья Бланка должна освободить графиню Инес де Кортецилла, такова моя воля!

— Но кто же передаст ей эту волю вашего высочества? — спросил радостным тоном Антонио.

— Вы же сами!

— Я боюсь, что донья Бланка не поверит моим словам!

— Ступайте к принцессе и передайте ей мою волю; я знаю, что она исполнит ее! Жаль, что я не знал об этом происшествии раньше, сегодня утром она была у меня, и я бы сам высказал ей мое требование. Делайте, как я приказываю!

Дон Карлос движением руки отпустил Антонио, который с облегченным сердцем, раскланявшись, поспешно вышел из штаб-квартиры лесного короля и, не останавливаясь, отправился по дороге, ведущей к лагерю Бланки Марии. Он надеялся добраться туда к вечеру.

Стремление освободить Инес и опять прийти ей на помощь придавало Антонио силы. У него словно выросли крылья, и он надеялся в тот же вечер передать Бланке Марии решение дона Карлоса. Но трудности и препятствия ждали его на каждом шагу. После нескольких часов ходьбы он наткнулся на патруль карлистов, который его задержал, несмотря на уверения, что он идет из штаб-квартиры с поручением от дона Карлоса к Бланке Марии. Они решили, что это переодетый генерал Павиа, и ни под каким видом не хотели его отпускать.

Солдаты этого патруля скорее походили на разбойников, чем на военных людей: одни были в старых камзолах, другие в плащах, на иных были надеты неприятельские мундиры. Это войско прекрасно характеризовало своих предводителей, собиравших шайки воров и злодеев, натравливая их на испанских граждан и солдат.

Патруль таскал за собой Антонио всю ночь, и только к утру, на его счастье, попался им навстречу офицер, умевший читать, что было редкостью в войсках карлистов. Прочитав бумаги Антонио, он убедил своих сотоварищей, что это действительно патер, а не генерал Павиа, как они предполагали.

После этого он был отпущен и опять направился к лагерю Бланки Марии, чтобы наконец освободить бедную графиню! Эта нелепая история отняла у него целый день, так как патруль увел его в противоположную сторону от лагеря Бланки Марии, и он не мог рассчитывать попасть туда раньше вечера.

Неудачи преследовали его, судьба, казалось, хотела испытать его терпение. На дороге его остановила крестьянка и именем Бога умоляла зайти в соседнее селение, где умирал ее муж. Она со слезами на глазах рассказывала Антонио, что их патер недавно умер, а другой на его место еще не приехал, и теперь муж ее умирает, не приобщившись святых тайн, что он страшно страдает и требует патера, уверенный, что не умрет, пока не исповедуется.

Делать было нечего, Антонио не мог отказаться от исполнения своих духовных обязанностей по отношению к страждущему и умирающему человеку. Он потерял еще час времени, и был уже вечер, когда он снова отправился в путь.

Он шел так быстро, что пот лил с него градом. Он не замечал усталости, хотя у него уже подгибались ноги. Мысль, что Инес страдает и изнемогает от страха и беспокойства, владела всем его существом и поддерживала силы.

С наступлением ночи он достиг, наконец, селения, в котором был арестован со своими спутницами по приказанию Бланки Марии.

Не останавливаясь, прошел он через него и продолжал свой путь к возвышенности, за которой был расположен лагерь — цель его путешествия. Каково же было его отчаяние, когда, подойдя к долине, он увидел, что там не осталось ни одной палатки, что она была пуста!

Этот неожиданный удар сразил бедного патера. Измученный усталостью, бессонными ночами, волнением и беспокойством за Инес, стоял он как приговоренный к смерти, не двигаясь с места!

Куда отправились карлисты? Где их искать? Неги отказывались идти, нет, ему не сделать больше и шага! Но нужно же освободить Инес, нельзя оставлять ее в руках Бланки Марии!

Мысль эта, как удар бича, подействовала на него, и, превозмогая слабость, он отправился искать карлистов. Вернувшись в селение, он узнал, куда они перевели свой лагерь.

Отдохнув не более часа, он пошел в указанном направлении и к утру наконец нашел их. С радостью подходил он к новому лагерю bi надежде, что освободит Инес и ее подругу. Но тут его ожидал новый удар: когда он подошел к палатке доньи Бланки, ему сказали, что принцесса отправилась рано утром с одной из молодых сеньор в штаб-квартиру, а другая была освобождена еще накануне вечером.

По описанию он понял, что Бланка взяла с собой графиню Инес. Отчаяние охватило его, он пришел слишком поздно! Теперь все погибло, он не успеет спасти ее из рук той, которой он так боялся!

Антонио стоял, как приговоренный к смерти, сначала он будто окаменел, словно столбняк нашел на него, потом весь задрожал при мысли, что Инес разлучена теперь с ним навек, что она погибла безвозвратно! Он не знал, что с ней, что ей предстоит, но предчувствовал, что ее ждет какое- то страшное несчастье! Что делать теперь, что предпринять? Где искать ее, к кому обратиться? Куда увезла ее Бланка Мария? В этот момент он вдруг понял все: разрозненные факты сложились в единую картину. Только теперь ему стало ясно, почему Бланка ненавидела Инес, будучи еще герцогиней Мединой, он понял это, вспомнив, что когда-то она страстно любила Мануэля Павиа; Инес погибла теперь, оказавшись в руках своей соперницы, думал он в отчаянии.

Прежде чем продолжать наш рассказ о дальнейших событиях, мы вернемся к прошедшей ночи, когда Амаранту выпроводили из лагеря и графиня Инес осталась одна во власти своей соперницы.

Посреди ночи в лагерь супруги дона Альфонса явился вдруг Изидор Тристани, до наступления утра он был принят ею и имел с ней долгий разговор.

Бланка вообще мало спала, вероятно, планы, громоздившиеся в ее голове, не давали ей покоя. Неожиданный приход Изидора, которого она знала еще в Мадриде, как самого ловкого пройдоху, обрадовал ее и показался ей очень кстати! «Он может мне пригодиться!» — подумала она и велела позвать его, не дожидаясь утра.

— Что вас привело ко мне? — спросила она раскланявшегося перед ней Изидора, лицо которого было еще бледнее и безобразнее, чем обычно. — Что случилось?

Изидор приблизился к принцессе и поцеловал ей руку.

— Ничего хорошего, ваша светлость! Видно, уж я родился таким несчастным, что нигде мне нет удачи, злая судьба все время преследует меня и, вероятно, ни к чему другому не приведет, кроме виселицы, — сказал он удрученно, устремляя свои косые глаза на принцессу. — Я пришел к вашей светлости просить совета и помощи по поводу одного весьма тяжелого, грустного для меня обстоятельства!

Бланка Мария казалась расположенной выслушать сообщение Изидора.

— Но что случилось, Изидор, что вы опять натворили? — спросила она.

— Я ничего не натворил, ваша светлость, наоборот, мне навредили так, что я, кажется, должен буду погибнуть!

— Кто же этот злодей?

— Между нами, ваша светлость, злодей этот — Доррегарай!

— Генерал, который своими успехами обворожил моего августейшего зятя и его войско? Ну, Изидор, лучше бы вы оставили его в покое и выбрали себе другого противника; затевать с ним борьбу было бы страшной глупостью с вашей стороны.

— Зато она, вероятно, будет последней в моей жизни, ваша светлость, — мрачно заметил Изидор с выражением отчаяния на лице, что придавало ему страшно комичный вид. — Доррегарай сломит мне шею, это почти несомненно!

— Так вот до чего дошло!

— Дошло до того, что один из нас должен умереть! Но если суждено умереть мне — мексиканцу также не жить, он умрет, этот лживый пес, который, служа его величеству, преследует свои собственные интересы