Елизавета посмотрела ей в лицо и поняла, что сопротивление охранницы хитростью ей не преодолеть, поскольку мыслительные процессы в хорошенькой головке администратора происходили по одной отработанной схеме: «Посторонних не пущать!» Значит, следовало действовать силой или скоростью.
Честно говоря, физических преимуществ у Дубровской не было никаких. Марина значительно превосходила ее по весу и комплекции. Но вот подвижность и расторопность… Елизавета мысленно измерила расстояние до заветной двери, где горело аккуратное табло с мягким предупреждением: «Пожалуйста, дождитесь окончания сеанса» – метров пять по коридору, выложенному полированной плиткой. Не больше. Кроме того, стойка, за которой неприветливая администратор принимала посетителей, была сконструирована своеобразно. Марине следовало обойти ее кругом, чтобы достичь того места, где сейчас стояла адвокат. Конечно, если бы она вдруг решила перемахнуть ее… Но Дубровская была уверена, что девушка не является чемпионкой по прыжкам в высоту. Стало быть, преимущество было за ней. Следовало рискнуть.
Движимая чувством адвокатского долга, Елизавета решительным шагом, со стороны напоминающим спортивную ходьбу, направилась к двери с лампочкой. Возглас «Стойте! Вы куда?» отлетел от нее, как от слона дробина. Мариночка выскочила из-за стойки тогда, когда до места назначения Дубровской остался всего один метр.
Нет, не арифметические расчеты погубили блестящую идею Лизы, а непредвиденные обстоятельства в виде ее огромных каблуков и скользкого пола. В общем, несколько секунд она балансировала, стараясь удержать равновесие, но к тому моменту, когда цепкие руки администратора обхватили ее за талию, точка опоры сместилась, и обе рухнули на пол, увлекая за собой изумительной красоты напольную вазу.
«Нет, пол в моем офисе будет другим!» – мысленно заключила Елизавета, пытаясь нащупать, целы ли кости.
Понятно, что падение двух тел и одной вазы наделало немало шума. Табло неприветливо моргнуло и отключилось.
– Что здесь, черт возьми, происходит? – раздался недовольный возглас, и Дубровская спросила себя, насколько корректно выстроена фраза практикующим специалистом по излечению человеческих душ…
– Марина, потрудитесь объяснить? – спросил он, оглядывая картину хаоса и разорения.
– Игорь Всеволодович, это не я! – взмолилась администратор, принимая вертикальное положение. – К вам пожаловал прокурор.
– Прокурор?! – удивился Левицкий, с ужасом глядя на косматое существо, неловко перебирающее ногами по скользкому полу, словно олененок, который делал в своей жизни первые шаги.
Безусловно, Дубровской приходилось сталкиваться со случаями вопиющей правовой неграмотности, но такой откровенной дремучести она еще не встречала никогда. Перепутать адвоката с прокурором, да еще положить последнего на лопатки при исполнении служебных обязанностей. Такое попахивало статьей Уголовного кодекса с приличной санкцией. Но бедная Марина, видимо, даже не подозревала об этом, тараща на начальника бездонно голубые глаза.
К чести Игоря Всеволодовича, он оказался юридически более просвещенным, потому что крепкой мужской хваткой мигом поставил «прокурора» на ноги.
– У вас все в порядке? – спросил он голосом доброго мага. – Чем я могу вам помочь?
– Мне уже здесь помогли, – свирепо сказала Дубровская, поправляя съехавшую на бок юбку. Ей до смерти хотелось еще немного поиграть роль прокурора и заставить публику синеть от ужаса, цитируя положения любимого Уголовного кодекса. Но это уже могло быть расценено как мошенничество. Поэтому Лиза, гордо тряхнув головой, произнесла решительное: – Я – адвокат Дубровская, только и всего. Вам повезло.
Конечно, доктор Левицкий был порядочным человеком, поэтому не отнял протянутой для помощи руки и не позволил всего-навсего адвокату, не наделенному властными полномочиями, повторно грохнуться на пол. У Елизаветы оказался сломан каблук.
Вместо этого он красноречиво взглянул на свою помощницу, которая поняла все без слов.
– Ой, Игорь Всеволодович, похоже, я сделала глупость! – Марина прижала ладошку ко рту. В ее глазах плескался ужас. – Только не вспоминайте сейчас мою предшественницу Веронику, которая в этой ситуации поступила бы так, как надо. Лучше я принесу вам чай!
И прежде чем доктор успел что-то сказать, она, ловко развернувшись на каблуках, как первоклассная фигуристка, заскользила обратно в приемную…
Глава 16
– Извините нас, – сказал доктор Левицкий, усаживая Елизавету в кресло в своем кабинете. – Нам нет оправданий.
– Что вы, на вас я совсем не сержусь, – заверила его адвокат, намекая на то, что виновницей недоразумения считает все-таки дуру-администратора.
– Она – хорошая девушка, – верно понял контекст доктор. – Но иногда бывает чертовски несообразительна. Вот как сегодня, например. Конечно, я не смог бы даже ради вас прервать сеанс. Вы же понимаете, что речь идет о такой тонкой материи, как человеческая психика, когда стороннее воздействие может оказаться губительным. Но администратор могла бы вас попросить пройти в специальную комнату ожидания, где вы могли приятно провести время, листая журналы и слушая музыку.
– Так наверняка поступила бы некая Вероника, о которой вела речь ваша помощница, – усмехнулась Дубровская. – Кто это, кстати?
– Всего лишь обычная девушка, которая лучше справлялась с обязанностями администратора, – немногословно пояснил Левицкий.
По поспешности ответа Дубровская решила, что воспоминания о прежней сообразительной помощнице тоже не доставляют ему радости. Хороших сотрудников найти так трудно!
В это время распахнулась дверь, и на пороге появилась сияющая Марина с подносом в руках.
– Чай для вас, Игорь Всеволодович, и для госпожи прокурора, – оповестила она, чем вызвала усмешку на лице доктора.
– Вы видели? – кивнул он головой Елизавете. – Вот с кем мне приходится работать. Марина, у нас в гостях адвокат. Ты понимаешь?
Девушка кивнула головой. В глазах застыл немой вопрос.
– Адвокат – более дружественное человеку лицо. Его визит не сулит неприятностей, – пояснил он. – Чего, конечно, о прокуроре не скажешь. Но тем не менее ни того ни другого не следует кидать на пол, даже если вы хотите сохранить порядок в офисе. Усекли?
Марина опять кивнула, все-таки не понимая разницы между мудреными юридическими профессиями.
– За противодействие прокурору можно получить срок, – сказала Лиза и, подумав, добавила: – Конечно, и за выпады в отношении адвоката, если хорошо поискать, тоже что-нибудь найдется.
Судя по скорости, с какой ретировалась девушка, стало ясно, что последний аргумент гостьи оказался для нее понятным.
Правовой ликбез окончился. Нужно было переходить к делу…
– Я у вас по поводу Каменевой Кристины, – сказала она.
– А что, у нее проблемы? – осведомился доктор.
– Большие, – веско резюмировала Елизавета. – Она находится в реанимации после попытки суицида.
Ложечка, которой доктор помешивал чай, жалобно звякнула. Левицкий уставился на нее, как на привидение.
– Не может быть! – воскликнул он.
– К сожалению, это правда, – констатировала Лиза, отхлебывая чай. Для нее новость уже потеряла свою остроту. – Я была в больнице и, скажу вам, пережила не самые лучшие впечатления. Она попала под автомобиль и чудом осталась жива.
– Кристина?! О боже, не может быть!
Богат и могуч русский язык, но почему-то в момент сильнейшего потрясения человек из всего словарного запаса вспоминает только одну глупую фразу: «Не может быть!», словно не понимая, что
