– Да.
– Если хочешь, я немного присмотрю за твоими коровами. Я и так должна следить за своими!
Джованнино поблагодарил ее и опять погрузился в чтение.
20 лир на верхушке столба
Летом в местности Монтафиа проводились храмовые торжества. Деревня была расположена недалеко от Суссамбрино. Джованни узнал, что будет устроен там также «столб удачи». Среди других призов предвиделся и кошелек с 20 лирами.
– Они бы мне очень сейчас пригодились – подумал он и отправился посмотреть праздничные развлечения.
Столб оказался очень высоким, гладким, смазанным растительным маслом и жиром. Окружающие смотрели на металлическое кольцо на верхушке, к которому были прикреплены свертки с копченостями, бутылки вина и заветный кошелек с деньгами. Ежеминутно, среди возгласов толпы кто-нибудь, поплевав на ладони, пытался взобраться на столб. Сначала все шло хорошо, но уже на полпути силы оставляли соперников, и, сопровождаемые свистом и криками, они оскальзывали на землю.
Улучив момент и тщательно оценив ситуацию, Джованнино подошел к столбу. Он тоже поплевал на ладони и крепко обхватил столб руками. Начал медленно и спокойно взбираться вверх, отдыхая на корточках через каждые несколько минут. Внизу люди нетерпеливо покрикивали, уверенные в том, что и ему тоже не повезет. Но Джованнино очень нужны были деньги. Ведь в Монкукко он должен был целый год работать за 15 лир, а здесь, всего в нескольких метрах над его головой его ожидали 20 лир! Он был готов выдержать на столбе и до вечера, только бы дотянуться к желанному трофею. Продвигаясь спокойно вверх, он дотянулся до того места, в котором столб стал уже очень тонким. Глубоко вздохнув, он сделал усилие и подтянулся еще выше. В напряжении и уже в абсолютной тишине люди следили за его усилиями. Тем временем Джованнино протянул руку, снял с кольца кошелек с деньгами, зажал его в зубах. Потом, сняв еще колбасу и платок, соскользнул на землю.
Просьба, которая дорого стоила
Двадцать лир, полученных на «столбе удачи», конечно, нехватило для переезда в Киери. Надо ведь было купить костюм, ботинки, книги. Кроме того ежемесячно платить за квартиру. Аренда в Суссамбрино тоже не была золотым прииском. В октябре Джованнино сказал Маргарите:
– Мама, если вы хотите, я возьму две кошелки и обойду хозяйства в нашем селении. Это было большим терзанием для его самолюбия. В будущем дон Боско должен был стать одним из самых великих «нищих» XIX века. Однако всегда это ему будет стоить очень дорого, и никогда не будет легко протянуть руку за милостыней. В памятный октябрьский день впервые превозмог отвращение к прошению милостыни.
Селение, которое входило в состав Мориальдо, состояло из нескольких дворов и отдельных хуторов. Джованни ходил от дома к дому, стучал в дверь и говорил:
– Я сын Маргариты Боско. Хочу поступить в Киери в школу, так как очень хочу стать священником. Моя мать бедная, поэтому если можете, помогите мне.
Его знали все. Присутствовали ведь при его играх, вспоминали, как пересказывал им слышанные проповеди, любили его. Но немного было зажиточных хозяев в тех местах. Поэтому давали ему преимущественно яйца, кукурузу, по несколько мер зерна.
Одна вдова, Люция Матта решила как раз переехать в Киери, чтобы находиться ближе к своему сыну – студенту. Маргарита договорилась с ней о том, что Джованнино будет проживать в Киери вместе с ними. Ежемесячно за угол должен был платить 21 лиру. По правде говоря, Маргарита не могла раздобыть столько денег, но обязалась поставлять муку и вино, а Джованнино должен был выполнять хозяйские работы: носить воду, рубить дрова, развешивать белье.
История движется вперед
В то время, как среди холмов Кастельнуово Джованнино Боско проводил свое трудное детство, история продвигалась вперед. Автор книги не ставит своей целью показать исчерпывающую историю Италии того времени, но он видит необходимость отметить важнейшие факты, так как на их фоне разыгрывалась личная история Джованнино Боско. Как и каждому человеку, ему тоже история доставляла много впечатлений, формировала взгляды, создавала условия.
В 1815–1820 годах по всей Италии образовались тайные общества, целью которых была подготовка восстания и революция. Это была форма реакции на жесткую и отсталую реставрацию.
Беспокойства начались в Испании в январе 1820 года. В Кадыксе военный мятеж заставил Фердинанда VII отказаться от абсолютной монархии и признать конституцию. Она гарантировала каждому гражданину основные права, в том числе право голоса. Король присягой обязывался к признанию конституционных постановлений. Шесть месяцев спустя, эта испанская «искра» привела к огненному взрыву в Италии. Небольшой отряд кавалерии взбунтовался в Королевстве Обеих Сицилии. Появились призывы: «Да здравствует свобода и конституция!». Чтобы не потерять королевства, спустя 8 дней Фердинанд признал конституцию из Кадыкса и дал присягу на Библию, что будет ее соблюдать.
10 марта 1821 года (Джованнино Боско тогда уже исполнилось 6 лет) военный мятеж вспыхнул также в Пьемонте. Руководил им граф Санторре да Сантароза. В городе Александрии был снят голубой флаг сабаудской династии, а на башне было водружено трехцветное знамя, напоминающее времена французской революции и провозглашенные ею права. Гарнизоны в Пинероло и Верцелли взбунтовались также. Один из офицеров возглавил полк и двинулся из Фоссано к Турину. Испуганный событиями король Виктор Эммануил выехал из Монкальери в Турин, созвал коронный совет и, чтобы не потерять всего, согласился тоже на конституцию. Он уже хотел огласить ее, когда стало известно, что австрийцы собираются вмешаться и «навести порядок» в Италии.
Под воздействием этих событий Виктор Эммануил отказался от престола в пользу своего брата Карла Феликса. Поскольку Карло в то время находился у своего тестя в Модене, Виктор Эммануил объявил регентом молодого 23-летнего Карла Альберта.
«Передайте князю…»
Карло Альберто часто встречался с графом Сантароза, ценил его мнение, но не сумел решительно встать на сторону абсолютизма или же либералов. У него был неустойчивый характер, поэтому его прозвали «нерешительным королем». Любой ценой он желал одного: сохранить свое право на престол и защитить его как от австрийцев, так и от либералов.
Перед огромной толпой, которая под окнами дворца Кариньяно добивалась обещанной конституции
