который смотрел на нее так, будто она переметнулась в стан его врагов.
Большую часть дня Тори пробыла в местном отделении одной газеты Сан-Франциско, методично просматривая материалы и делая многочисленные записи.
Затем она побывала в Коммерческой палате и встретилась с менеджером, который то и дело вздыхал, качал головой и повторял:
— Дорого для всех и каждого в отдельности. Мы находим лишь мелких предпринимателей, заинтересованных в такого рода рекламе.
— Тогда почему… — начала Тори.
— Вы сами все можете определить. Приезжайте снова следующей осенью и расскажите мне о результатах ваших изысканий.
Вернувшись в Лейквилль, Тори припарковала машину на некотором отдалении от офиса. Проходя мимо его широких окон, она автоматически заглянула внутрь и увидела стоящую посреди комнаты Клодию Эймс Гарт.
Войдя в приемную, Тори взглянула на свой стол. За ним с телефонной трубкой в руке, сияя улыбкой, сидела дородная женщина. Это тот самый человек, которого собирался нанять Креншоу?
Тори вошла, и тут же все присутствующие сорвались со своих мест и заговорили наперебой.
Раздался стук по столу, и громовой голос произнес:
— Ребята, ребята, так дело не пойдет. Тихо. По одному. Клодия, говорите вы.
Клодия бросила на Тори раздраженный взгляд:
— Я должна увидеться с Мелтоном Креншоу немедленно.
— Виктория!
Тори подпрыгнула, услышав свое полное имя, произнесенное незнакомым женским голосом.
— Каждый посетитель заявил о своем деле. Имена всех присутствующих вместе с предметом обращения были переданы мистеру Креншоу. Он принимает посетителей в том порядке, в котором они пришли. Вам надлежит пройти в его офис прямо сейчас.
Тори, слегка открыв рот, закрыла его, когда за приказанием последовал намек на подмигивание. Она чуть не подмигнула в ответ; но вместо этого лишь улыбнулась в знак благодарности, а женщина заорала в микрофон внутренней связи с такой силой, что ее голос наверняка был бы услышан в кабинете и без помощи специальной техники:
— К вам мисс Томас!
Тори нашла Креншоу откинувшимся на спинку кресла, с глуповатой улыбкой на лице.
— Возможно, мне придется купить затычки для ушей, но эта женщина — стоящее приобретение.
— Кто она? — спросила Тори. — Она всех укротила, даже миссис Гарт.
— Ее прислал Эймс. Она приехала сюда лишь прошлым вечером. Ничего себе дамочка. В пятьдесят лет решила пройти курсы секретарш, потому что ей было скучно содержать доходный дом. Ее имя — Джонс, миссис Джейн Джонс.
— Неужели тетя Джейни? — спросила Тори.
— Так ее зовут? Эймс говорил, что она даже Баффа может заставить понизить голос. Что-то не так?
Тори покачала головой. Тетя Джейни обладала репутацией мастерицы перетасовывать влюбленные и брачные пары ради каких-то собственных целей. Она разрушила больше союзов, чем это сделала мировая война.
Глава 6
Креншоу вернул Тори к реальности.
— Вам что-то известно? — принялся допытываться он.
— Это ее именем называют общественный центр, — задумчиво пробормотала Тори.
— А почему же я об этом не знал?
Тори мысленно прикинула стоимость, в которую обходятся супругам Креншоу транквилизаторы, и принялась успокаивать его.
— Вы были заинтересованы в том, чтобы найти кого-то, кто способен сглаживать острые углы. Интересно… — Она умолкла на полуслове.
— А Эймс знал, что она может усмирить Клодию? — спросил он, и Тори пришлось улыбнуться в ответ. Клодию действительно усмирили, хоть и ненадолго.
— Идите посмотрите, что произошло за то время, что вы провели в административном центре.
Креншоу вскочил с кресла, провел ее через маленький холл в помещение, которое раньше использовали как хранилище. Теперь это была комната, выкрашенная в светло-желтый цвет, с широким окном с видом на здание на другой стороне аллеи.
— Это для вас. — Креншоу величаво взмахнул рукой. — Теперь вы, пожалуй, сможете выстукивать доклады без того, чтобы вам постоянно дышали в затылок.
Тори просияла. Ну надо же, этот кабинет для нее и только для нее одной. Настоящее чудо. И если она верно просчитала свое ближайшее будущее, предстояли и другие чудеса.
— Краска должна высохнуть к утру. К тому времени, как вы придете, ваши рабочие принадлежности будут стоять на месте. А сейчас вам лучше пойти домой и вздремнуть. Впереди у нас тяжелая работа.
Тори замялась с вопросительным выражением лица. Если Джейн Джонс так хорошо успокаивает бурю, почему Креншоу не пригласил на собрание ее?
И, словно прочитав ее мысли, Креншоу непринужденным тоном проговорил:
— О, Эймс посоветовал не приглашать нашу новую сотрудницу ни на одно собрание, где принимается какое-то решение. Она не только способна сама принимать решения, но и следить за их претворением в жизнь.
— Это не слишком подходящее качество для секретарши, — согласилась Тори, добавив: — Чудесно, что теперь у нас есть выход, через который можно выскальзывать незаметно для всех.
Она поспешила в магазин Дэна и нашла его в окружении бурно жестикулирующих членов клуба.
— Кофе? — спросил чей-то голос, и Тори, обернувшись, увидела рядом с собой Нэнси Эллиот. — Впрочем, пойдем лучше в мой амбар, там поспокойней.
Амбаром Нэнси называла небольшой жилой трейлер, который она унаследовала от некоего своего предка. Иногда под дверь трейлера задувал снег, и все же Нэнси устроила для себя тихое прибежище совсем близко от редакции газеты.
— Тебя раньше отпустили? — Нэнси разгребла уголь в печурке, после чего разгорелось желтое пламя.
— У нас сегодня вечером устраивают конкурс на название фестиваля. Креншоу решил, что перед этим событием необходимо вздремнуть.
— Хм… — задумчиво протянула Нэнси. — Интересно, что эти умники выбрали.
— Но ведь это же конкурс; я имею в виду, что ни одного названия не… — Тори остановилась. — Ладно, хватит об этом. У тебя снова этот газетный вид.
Нэнси ничего не ответила, и Тори продолжила:
— Это могло бы сэкономить мне много рабочих часов, правда?
Нэнси мгновение изучающе смотрела на нее, после чего кивнула:
— Ты не из болтливых. А я, пожалуй, тебя разочарую. Конечно, конкурс возбуждает интерес и жадность, но клуб не может рисковать, ведь с названием связан и вопрос о заблаговременной рекламе. Деловые люди будут строить свои планы, исходя из того, как назовут фестиваль.
Тори сокрушенно заглянула в свою сумочку. Там находились длинные списки названий фестивалей, прошедших в других городах, заготовленные, чтобы избежать повторения чужого названия.
Она кивнула.
— «Лейквилльская экстраваганза», — пробормотала она. — «Лейкорама».
— А мое любимое название, — усмехнулась Нэнси, — «Лейквилльская гиперэкстраваганза».
