августе Сталин предложил генералу И.В.Болдину возглавить управление по руководству партизанским движением. Однако Болдин отказался, заявив, что его дело воевать на фронте.
Пономаренко, получив указание Сталина, проделал большую работу, и прежде всего, что очень важно, он создал школу связистов ЦШПД. Это был декабрь. Но вскоре Сталин свое решение отменил. В январе, после того как обозначился разгром немцев под Москвой, он дал установку прекратить формирование ЦШПД, и школа связистов повисла в воздухе. Тогда ее взял на себя Пономаренко. И лишь 30 мая 1942 г. был создан Центральный штаб. В сентябре 1942 г. маршал К.Е.Ворошилов был назначен Главнокомандующим партизанским движением. Согласитесь, звучит довольно двусмысленно – Главнокомандующий движением. В ноябре этот пост упраздняется, якобы из-за излишней централизации. В то время как именно этой централизации как раз и не хватало. В марте 1943 г. Центральный штаб расформирован. В апреле этого же года опять создан и теперь уже окончательно ликвидирован в январе 1944 г., когда были все условия для переноса партизанских действий в тыл противника за пределы Советского Союза. Эту задачу решал Украинский штаб партизанского движения уже без Центра. Получается, что за все время войны Центральный штаб существовал всего полтора года. О каком нормальном руководстве партизанами можно было говорить?! Сталин видел в партизанах лишь народных мстителей. К ним и обращались как к народным мстителям. «Мстители», «беспощадные мстители» – писали о партизанах газеты.
А сколько из-за этого непонимания было принято неверных решений! В 1941 г. зима была лютая, ранние морозы начались уже в ноябре, и вот появилась установка: «Гони немцев на мороз!» Так вот эта установка нанесла нам громадный урон. Появилась она по опыту советско-финляндской войны. В Финляндии наши войска из населенных пунктов были изгнаны. Первоначально, когда расположились наши подразделения в домах, в двух из них взорвались мины замедленного действия. И две команды погибли. После этого никто дома не занимал. Дома были пустые, а наши люди мерзли. Мины были не во всех домах. Но установить это было очень трудно. Мы пустующие деревни не занимали. Но мы их и не жгли. А из населенных пунктов нас выселили. Это при том, что плотность населения в тех местах невысока. И вот теперь идет у нас война и эта команда: «Гони немцев на мороз!» Они ведь в домах вместе с местными жителями располагались. Немцы быстро этой ситуацией воспользовались. Дескать, не хотите вместе с детьми оказаться на тридцатиградусном морозе, идите и охраняйте себя сами от поджигателей. Так очень быстро стало расти у немцев число полицаев. Получилось, что мы сами подтолкнули местных жителей к немцам.
Пономаренко был неплохой организатор. Но будучи совершенно неграмотным в военном отношении, он делал крупные ошибки. Если бы он хоть когда-нибудь читал бы труды Дениса Давыдова, то этого бы не было. Нужно, например, было формировать не штабы партизанского движения по республикам. Они не нужны, а формировать управление по руководству партизанскими силами. Предлагали и Артур Спрогис, и я, и Хаджи Мамсуров, помощник начальника штаба, начальник оперативного отдела, участник войны в Испании, в последующем генерал, Герой Советского Союза, и другие. Но к нам не прислушались.
Брали людей, как правило добровольцев, патриотов, обучали их десять-пятнадцать дней, а зачастую и того меньше, и отправляли необученных, невооруженных, без всяких средств связи в тыл противника, и они гибли. Как выразился легендарный партизан Герой Советского Союза Наумов Михаил Иванович: гибли, как мотыльки над костром.
Больше того. Было сформировано два партизанских полка на Украине и шесть полков в Ленинграде. При первом столкновении с противником полки погибли. Причем погиб героический народ. Я один из полков на Украине видел. Это орлы! Но эти орлы были разбиты немецким батальоном. Дело вот в чем. В гражданскую войну прежде чем напасть на гарнизон противника, достаточно было обрезать провода, и гарнизон оказывался отрезанным от внешнего мира. В Великую Отечественную войну положение изменилось, плевали немцы на эти провода. У них были уже радиостанции. И это следовало учитывать. А партизаны ведь действовали по инструкциям 1918 г. К примеру, когда было нападение на Угодский Завод, то партизаны до нападения прежде всего обрезали провода и тем самым подняли на ноги весь немецкий гарнизон. В результате был утерян фактор внезапности. Партизаны понесли большие потери. У немцев погибло всего два человека. Эта операция у Жукова описывается. Только она совсем не так протекала. Не случайно в шеститомной истории Великой Отечественной войны она опущена вовсе. Между прочим, ее требовали включить в эту историю как выдающуюся. И кто? В частности, Петр Николаевич Поспелов, директор Института марксизма-ленинизма, секретарь ЦК, а позже член ЦК КПСС. Создали комиссию. В этой комиссии я был как представитель отдела истории института. Поехали в Угодский Завод. Это было в конце 50-х годов. Проводили опросы. Да, рассказывали нам, здесь были партизаны. На полпути их перехватили. Убили двух полицейских – это точно, а вот насчет немцев – ни одного. Совинформбюро писало тогда о потерях немцев, что их было более 500 человек, не говоря уже о технике. В то время во всей западной группе войск у немцев не было потеряно столько офицеров и солдат, сколько указали в этой операции. Операция проходила под флагом разгрома штаба немецкого корпуса. Штаба корпуса там не было. И Поспелов санкционировал: из шеститомной истории войны эту операцию вычеркнуть. В книге «Чекисты на защите столицы» она осталась. Вопрос в другом. Насколько целесообразны войсковые действия плохо вооруженных партизан против регулярных, отлично выученных немецких частей? Ведь суть действий партизан – наносить урон противнику, не вступая с ним в открытое непосредственное соприкосновение.
Насколько целесообразны, например, террористические акции партизан, если немцы проводят после них жесточайшие массовые карательные операции. В Белоруссии одного немца убили, а они целую деревню сожгли... Так вот, ничего в этом Угодском Заводе немцы не жгли. Потому что самих потерь не было.
Самое вредное для партизан, как оказалось, это нападение на укрепленные гарнизоны противника. Ведь техника и вооружение уже не те. Средства связи уже не те. И вот гибнут бесцельно все шесть ленинградских партизанских полков. Когда они вступили в бой, к немцам успело прийти пополнение. Пополнения же у партизан никакого, снабжения никакого. Они израсходовали боеприпасы, продукты питания и все. Любые военные действия только тогда дадут результат, когда они оптимально спланированы и всесторонне обеспечены.
Павел Судоплатов писал... что ему по линии НКВД поручили заниматься организацией партизанской борьбы. Я встречался с ним во время войны, обаятельнейший человек. Но Судоплатов не имел военной подготовки. Он был больше террорист, чем диверсант. Хотя сделал для меня большое дело. Например, приютил моих испанцев – бывших испанских партизан – в ОМСБОНе. Сложилось критическое положение. У нас три испанца ушло за рубеж. В это время взорвался один из самолетов, который подготовили к погрузке испанцы. Что грозило мне невероятными санкциями. Это летом 1943 г., когда я был в Украинском штабе партизанского движения. Испанцы – замечательный народ, хорошие вояки. А тут Хрущев струсил и говорит: надо куда-то их откомандировать. Я поговорил с Судоплатовым, и он согласился их взять. Включил в ОМСБОН. Испанцы потом спасли Судоплатова, очень просили за него. Его бы расстреляли наверняка. Он получил пятнадцать лет и отсидел пятнадцать лет. Его никто не помиловал – ни Хрущев, ни Брежнев. Никто! Потому, что его подписи рядом с подписями Берии стояли на приговорах людям, которые оказались невинными. Обвинения были надуманными, одним словом – сфабрикованными. Но это другая история.
Берия тянул партизан на свое ведомство. С Пономаренко они не дружили. Расходились в оценках и о роли партизан в войне, их организации и применении. Он тянул и перетянул к себе очень многих. Например, Ваупшасова и Прокопюка. Но это фактически не Берии, а это уже Судоплатова заслуга.
Были примеры, когда в Центральном штабе пострадали партизанские кадры. Но пострадали они не столько из-за Берии, сколько из-за Пономаренко. Нечипурович Василий Иванович, например, пострадал. Командир 208-й дивизии. Его дивизия почти вся попала в плен. Он ушел в подполье, организовал отряд, перешел к партизанским действиям. Очень скоро его отряд уже контролировал большую территорию. Его подставили Берии. А это был герой из героев. Но он критиковал Пономаренко. И в этом все дело.
Если бы в тылу противника все организовывали правильно, было бы военное руководство, можно было бы наносить немцам более значительный урон. Но порядка не было, сплошное безобразие, безобразие и партизанщина. С тем же Центральным штабом партизанского движения, о чем шла речь выше. Например, был создан пост Главкома. Если говорить о Главкоме, то он очень много вреда нанес нашей армии. Например, репрессии конца 30-х годов колоссальны. А ведь это Ворошилов дал указание по командной линии, что, дескать, признавайтесь, мол, в своих связях с троцкистами. Ничего никому не будет. Ну и признались, и десятки тысяч были репрессированы. Речь шла о связях с Тухачевским и другими маршалами и командармами, против которых был затеян судебный процесс. Но Ворошилов был все же полезнее в
