подобными клиентами, обещающими ей то жениться, то повезти на курорт, то подарить машину. Официантка относилась к этому как к производственным издержкам и пропускала мимо ушей пьяную болтовню, несильно мешавшую ей выполнять свои обязанности.
Топ-лузер меж тем продолжал, его несло – многодневный алкоголь вперемешку бог знает с чем, кипел и бурлил в неразумной голове:
– Линда, вы еще не задали мне самый модный в наше время вопрос.
– Какой? – после некоторой паузы спросила официантка, демонстрируя легкое недовольство необходимостью вести этот неинтересный диалог.
– С газом или без газа?
На этот раз Линда засмеялась – Топ-лузеру удалось-таки пробиться сквозь стену невозмутимости.
– Итак, вы будете минеральную воду с газом или без газа? – спросила улыбающаяся Линда.
– Я буду с газом. Я хочу, чтобы там была тонна газа, целое море газа! Чтобы вода взрывалась от газа! – очень эмоционально и громко заговорил Топ-лузер.
Линда опять засмеялась, хотя ей стало тревожно: с этим клиентом, возможно, будут проблемы.
«Ну почему именно в мою смену?» – с тоской подумала она и спросила, вернувшись к имиджу невозмутимой официантки-гейши:
– Что-нибудь еще принести вам сразу?
Клиент потребовал коньяку.
Коньяк был выбран недешевый.
Изучив меню, Топ-лузер заказал суп – самый дорогой, который нашел, стейк под соусом, полное название которого не смогла бы без шпаргалки выговорить даже Линда, а также огромную тарелку картофеля-фри, – дань студенческой молодости.
Напоследок он игриво спросил у официантки, нельзя ли ее укусить, и показал зубы в зверином оскале. Далеко не все зубы присутствовали на полагающихся им местах, но для кусания вполне годились. Отказавшись быть укушенной, Линда удалилась. Ее опасения по поводу предстоящего скандала усиливались.
В ожидании коньяка Топ-лузер вспомнил об истинной причине своего визита в это заведение. Назаказывав дорогих блюд и напитков, он пытался отрезать себе пути к отступлению. Понимал потенциальный самоубийца и то, что чем дольше он станет сидеть, тем меньше ему будет хотеться совершить этот шаг. К тому же официантки и охрана могут заподозрить неладное и потребовать досрочной оплаты счета…
Появился коньяк.
– Вы все делаете так медленно? – посчитал своим долгом упрекнуть официантку Топ-лузер.
Линда сделала вид, что не услышала, и быстро ушла.
Топ-лузер выпил принесенный недешевый коньяк практически залпом, отчего лицо его исказила кислая гримаса.
«Сначала схожу туда посмотреть, – успокаивал он сам себя, – просто посмотреть».
Но и заставить себя просто сходить посмотреть оказалось не так уж и просто.
Досчитав до десяти, Топ-лузер встал и решительно направился в сторону туалета. Когда он проходил мимо дверей женской уборной, оттуда, поправляя пояс, вышла брюнетка с силиконовой грудью, в коротком синем платье.
«Хорошо бы кого-нибудь трахнуть напоследок», – несообразно моменту подумалось самоубийце.
Топ-лузер открыл дверь мужского туалета и на несколько секунд замешкался, борясь со страхом, но все же нашел в себе силы войти внутрь. Он и не подозревал, что самый обычный туалет станет для него камерой смертников. Вмиг оробевший скандалист прошел мимо умывальников и кабинок в зал с писсуарами, внешняя стена которой была сделана из стекла. К одному из писсуаров прилип иностранец; покачиваясь и что-то насвистывая, он глядел на город сквозь стекло и время от времени повторял: «This is nice…[4]».
Посередине стеклянной стены и обнаружилось то самое открывающееся окно; оно было довольно большим и находилось даже ниже, чем предполагал Топ-лузер. С бешено колотящимся сердцем он взялся за белую блестящую рукоятку. Окно открылось легко, новенькие стеклопакеты работали мягко и бесшумно. Нет, то не зимний воздух хлынул на Топ-лузера, – это повеяло могильным холодом из царства мертвых, а приглушенный гул машин внизу вперемешку с усиливающимся ветром, казался потусторонними звуками.
– Oh! It's nice… – услышал Топ-лузер голос по эту сторону. Пьяный иностранец что-то бормотал про „fresh air[5]” и про то, что все это „very nice[6] ”. Топ-лузер в ужасе захлопнул окно и поспешно вернулся к своему столику. С ним произошла обычная для людей в подобной ситуации вещь – он понял, что умирать нереально страшно. Когда все вот так, по- серьезному, без байды, – то это страшно, несмотря на гигантское количество алкоголя и прочих растормаживающих веществ.
Топ-лузер потребовал принести ему выпить, но уже не коньяку, а водки, причем графин.
– Только быстро!
В ожидании вожделенного сосуда растерявшийся самоубийца обхватил голову руками и забормотал: «Бля, ну что же мне делать?»
Когда, наконец, принесли водку, Топ-лузер теряться не стал. Наполнив рюмку до краев, он незамедлительно ее выпил и тут же повторил операцию. Вроде немного отлегло. К барину вернулось самообладание, а попутно вспомнилась и брюнетка в синем платье. Захотелось общества. В смысле – «Барин разговаривать желают-с». Он снова почувствовал себя богом, который, прощаясь с человечеством, хочет дать ему напоследок ряд назиданий.
Топ-лузер подозвал официантку и спросил:
– Простите, вас интересуют молодые, интеллигентные, образованные, обеспеченные, состоявшиеся мужчины?
Причем «молодые, интеллигентные, образованные, обеспеченные, состоявшиеся» было произнесено скороговоркой. Официантка покачала головой, что означало скорее «нет», чем «да».
– Неужели вас интересуют старые, неинтеллигентные, необразованные и нищие лузеры?! Ни за что не поверю!
После чего Топ-лузер попросил послать бутылку шампанского за столик, где сидела та самая брюнетка.
– Какое шампанское? – уточнила официантка.
– Ну это… как его? – Топ-лузер стал размашисто жестикулировать. – Моет? Моёт? Что-то из этого…
Получив бутылку шампанского, девушки (а их было две), жест Топ-лузера по достоинству не оценили. Они отказались пересаживаться за гостеприимный столик, лишь кивком поблагодарив щедрого дарителя. Указывая на пустующее кресло рядом и на часы, они, как-бы давали понять, что ждут кого-то.
– Вот бляди, – выругался Топ-лузер.
Девушки, похоже, действительно были проститутками и, скорее всего, ожидали иностранцев. Местным контингентом из соображений безопасности они мало интересовались. А может быть, бессовестные девицы просто обворовывали постояльцев гостиницы за день-другой до отъезда. Такой вид промысла также был широко распространен в среде местных жриц любви.
Злость вернулась к Топ-лузеру и он почувствовал прилив сил в продолжении своего террористического акта. Прощальный вечер явно не складывался, а потому срочно требовался масштабный скандал.
Пробегавшей мимо него официантке он прокричал: «Прошу прощения!», подзывая к себе. Эту звали Ольгой.
– Ольга, вы должны сейчас же, быстро, не задумываясь, честно ответить: у вас есть парень?
Ольга, вежливо улыбнувшись, попыталась уйти, но Топ-лузер замахал руками:
– Нет-нет-нет, если серьезно, то я хотел бы позвать главного менеджера, срочно!
На каменном лице Топ-лузера читалась серьезность намерений.
– А что случилось? – При словах «главный менеджер», Ольга напряглась.
– Дело в том, что я полчаса назад заказал суп, но мне до сих пор ничего не принесли, я требую объяснений!
– Вы были у Линды? Я ее сейчас позову.
