– Вот это и есть настоящая игра, – сказал Топ-лузер, указывая на горку фишек. – Только так можно почувствовать настоящий азарт.
И, словно, посвящая Вольдемара в некий орден рыцарей «настоящей жизни», он вновь положил руку на плечо посвящаемому.
Одухотворённое лицо сисадмина, подчёркивало торжественность момента.
– Что ты тут сидел три часа и играл на десять евро, как последний опездол? – пристыдил новоявленного рыцаря Топ-лузер. – Не заснул еше?
– Почти засыпал, – Вольдемару, безусловно, было стыдно за свою ненастоящую игру.
– Сейчас проснешься! Все на черное! Чувак, что ты чувствуешь? Ведь это все – твои деньги. Моих там нет.
Вольдемар на миг замешкался: «Может, забрать?». Все-таки тысяча евро серьезные деньги.
– И не думай! Играть! Все на черное. Ну почувствуй
Со словами «Ваши ставки» крупье запустил шарик.
Топ-лузер встал.
– Я ухожу, я не стану смотреть, – произнес он. – А ты дождешься, заберешь выигрыш и тоже уходишь. Запомни! У-хо-дишь!
– Ты уходишь? – испугался Вольдемар.
– Я ухожу, – повторил Топ-лузер, а затем обратился к крупье:
– А мой выигрыш пусть заберет этот благородный господин, – и указал на Вольдемара.
Крупье с удивлением переводил взгляд с одного приятеля на другого.
Топ-лузер развернулся и шагнул в расступившуюся толпу зевак, как Моисей в Красное море.
– Постой, старик, – Вольдемар, аж привстал от неожиданности.
Топ-лузер, не оборачиваясь, вскинул правую руку вверх, демонстрируя двумя пальцами букву V, и продолжил уверенно шагать в сторону выхода. Таким его и запомнили свидетели, присутствовавшие тем трагическим вечером в казино. Многие путались в описании внешности пропавшего гражданина, но его прощальную Victory единодушно вспомнили все опрошенные по этому делу.
Вольдемар окончательно растерялся. Он с ужасом следил за летающим шариком, заметив, наконец, что вокруг стола собралась толпа.
Рулетка замедлялась. Вольдемар растерянно вращал головой, надеясь, что Топ-лузер всё-таки вернется.
«Надо забрать, – мелькнуло у него в голове, – ведь на столе – зарплата системного администратора за два месяца!»
Вольдемар почувствовал противную щекотку в гландах, как перед прыжком с парашютом, в солнечном сплетении появилась нервная дрожь.
«Нужно всего лишь протянуть руку и тысяча евро мои. А если не протягивать? Тогда ничего, ноль… Или две тысячи!!!».
Шарик совершал свои последние прыжки, перед тем как упасть на один из номером с соответствующим цветом.
«Будь что будет!» – подумал Вольдемар и обхватил голову потными от волнения ладонями.
Глава 21
Жертвы азарта
Девушка за стойкой регистрации снова потянулась, – стараясь открыто не зевать, она плотно сжимала свои тонкие губки. Эта кошачья «тягучая» сонливость делала ее чрезвычайно сексуальной, о чем засыпающая красавица, видимо, не догадывалась. Она бесцеремонно вытягивала вперед то одну, то другую лапку, изящно выгибала спину. За этой гимнастикой не отрываясь наблюдал охранник, которого буквально примагнитило к стойке регистрации на входе в казино. Он уже в который раз спускался сюда из вестибюля гостиницы, дабы понаблюдать за грацией невыспавшейся девушки-администратора. Его боевой пост размещался этажом выше, но охранника тянуло сюда. Эта новая сотрудница с редким именем Агата была очень дружелюбной и общительной, а ее открытую улыбку парень расценивал как авансы непосредственно ему.
– Ну как тут у тебя? Не обижают? – в который раз задал он, свои незамысловатые вопросы.
– Ой нет, что ты! – заулыбалась девушка так, словно слышала эти вопросы в первый раз. – Сегодня очень спокойно, хорошо. Так бы и вздремнула.
– Да-а, – протянул охранник, – у нас тоже ничего интересного.
– Вот на выходных, тогда повеселее бывает, да и народу побольше. Но на этих выходных я не работаю, – покачала головой администратор, – не моя смена. Наконец-то высплюсь.
– А когда ты еще работаешь?
– Ну как? В четверг, а пятница-суббота выходные. Как тебе мой маникюр? – Агата подняла кисти рук и пошевелила пальчиками.
Охранник внимательно посмотрел на удлиненные акриловые ногти, но ничего, кроме стандартного «Красиво», не придумал.
– Нравится? – строго осведомилась Агата.
– Нравится.
– Нравится? – еще настойчивее переспросила она.
– Ну да! – собрав всю искренность, выдавил из себя охранник.
– Всем нравится, – самодовольно произнесла Агата. – Видишь, какие у меня розочки нарисованы на каждом ногте?
– Да, это супер. Классно.
– Прикинь, все думают, что это какой-то дико крутой маникюр. А это мне Ренатка зубочисткой нарисовала! Сегодня днем сидели, делать было нечего. Ренатка и говорит, давай тебе на ногтях чего-нибудь нарисую, не понравится – сотрем. И так классно получилось. «Арт нейл» ничем не хуже.
На лестнице послышались громкие размашистые шаги. Девушка сложила руки на столе, как школьница, и сделала серьезное лицо: «Клиент».
По лестнице слетел порядком пьяный худощавый мужчина и развязной походкой направился к стойке. Охранник расправил плечи и набрал полную грудь воздуха, стараясь казаться больше, чем он есть на самом деле.
Пьяный посетитель стукнул паспортом по стойке:
– Здравствуйте!
– Здравствуйте, вы у нас уже бывали? – стандартно улыбнувшись, задавала свои стандартные вопросы, администратор.
– Конечно! Сто раз!
Девушка взяла паспорт и быстро застучала по клавишам.
– Странно, в системе вас почему-то нет.
– Вы меня просто не помните. Я предлагал вам выйти замуж, забыли?
– А, ну тогда вспомнила! – засмеялась администратор. – Тогда конечно!
Охранник посылал пьяному клиенту испепеляющие взгляды, но тот не обращал на него никакого внимания, нагло разглядывая девушку.
– А часто вам предлагают выйти замуж клиенты? – поинтересовался настырный посетитель.
– Да! – продолжала смеяться Агата. – В среднем – раза два за вечер.
– А скажите, – Топ-лузер наклонился над стойкой, – если я вам сегодня снова предложу выйти замуж, это будет первый или уже второй раз?
Боец охраны проникся ненавистью к наглому типу, но сдерживался, помня инструктаж. Его обидно кольнуло то, что Агата так же приветлива с этим пьяным уродом, как и с ним, а смеется даже более звонко.
– Второй, – девушка игриво покачала головой.
Ревность заставила охранника вмешаться, и он грозно рявкнул навязчивому жениху:
– Первый предложил я.
Топ-лузер развел руками и обернулся к невидимой аудитории:
