Семейный круг

И стихии игра роковая,
И команда — все с гонором люди,
И порожнего рейса кривая —
Нынче просто семейные будни.

Ну, а если свои — да обидят
И слезы на щеке не заметят,
Если солнца за тучей не видно…
Освещаю все внутренним светом!

Я дышу строгим воздухом рубки.
Я дышу острым воздухом моря.
Вечный берег становится хрупким —
Удаляются кольские горы.

Судовой механик

Мой отец — опекун машины,
Строгий дядька резвых поршней
Помнит все ее скарлатины,
Знает всё и чуть больше о ней.

Кормит с ложки ее солидолом.
Сам семейных борщей человек.
Сам ребенок зеленого дола,
Долгожитель хозяйственных рек.

Он живет неспеша, как деревья.
Он работает — так и живет.
К жизни полон любви и доверья,
Проступает улыбка сквозь пот.

Его высушил ветер осенний.
Его вытянул солнечный луч.
Он застенчивый в мире растений.
В шумном городе прям и колюч.

Морской буксир

Брату Мише

Ночная вахта.
Толща серых вод.
Усталое измученное небо.
Морской буксир кряхтит,
              выдерживая ход,
Лишь пена по усам…
Вот так всю жизнь и мне бы,
Как мой отец!
Но не буксир я сам.
Мой брат — в него:
Я вижу по усам.

ПРИГЛАШЕНИЕ К СТОЛУ

Пелагея

Пелагее Кирилловне Пикиной

Беззаботно живёт Пелагея.
Утром рыбники стряпать затеет.

А устанет — на лавку приляжет
И гостинец кому-нибудь вяжет.

Ну, а если совсем уморится,
Побежит в огород — прохладиться.