популярностью. После озвучения картины Клемана в Париже он снова летит в Рим, где его ждет Лукино Висконти, который раздражен тем, что Ален все время задерживается. Великому итальянскому режиссеру не терпится начать работу над картиной о семье южан Паронди, приезжающих на север, в Милан, в поисках работы и столкнувшихся тут с новыми для них проблемами.
По рассказам самого Делона, его первая встреча с Висконти состоялась в 1958 году в Лондоне, куда его повезла познакомиться с итальянским мэтром импресарио Ольга Хорстиг, в «конюшне» которой был и Лукино Висконти… Это было вскоре после его первых дебютов в кино. В Лондоне в тот год Лукино Висконти ставил оперу Верди «Дон Карлос». «До этого я и понятия не имел об опере, – простодушно рассказывал Ален в 1996 году. – Меня затащила в „Ковент Гарден“ Ольга. Я ожидал, что сдохну от скуки. Но был потрясен. Спектакль оказался просто великолепным, сочетавшим одновременно театр, кино, цирк, сон. Я ничего не понял в тот вечер, но ощутил в себе способность оценить прекрасное». По окончании оперы Ольга Хорстиг представила его Висконти. Тогда этим все и ограничилось. Лишь позднее он узнал от нее, что ей сказал Висконти: «Едва я увидел его, как понял – это Рокко».
То есть знакомство, по этой версии, состоялось в Лондоне, а не после просмотра картины Марка Аллегре, как потом станут писать, или во время обеда в Париже.
В те времена Висконти много работал в театрах. В Париже он поставил с Анни Жирардо (именно тогда решив поручить ей роль Нади в «Рокко и его братьях») и Жаном Марэ «Двое на качелях». Наверняка их знакомство в Лондоне продолжилось в Париже. В то время Ален Делон уже был женихом Роми Шнайдер, которая бурно ревновала его к Лукино. Утверждению Алена Делона на роль Рокко несомненно помог огромный успех «На ярком солнце», сделавший кандидатуру начинающего актера приемлемой для продюсеров этой совместной итало-французской продукции.
Съемки фильма начались в конце февраля 1960 года и продолжались четыре месяца. Им сопутствовали неизбежные в кинопроизводстве «технические» трудности. Сначала муниципалитет Милана ставил им палки в колеса, ибо Висконти хотел снимать в беднейшей части города и это, мол, могло нанести ущерб «имиджу» Милана. Немало крови попортили Висконти некие Пафунди, как именовалась сначала семья Рокко. Эту весьма популярную на Юге фамилию носили, как оказалось, епископ, бывший председатель кассационного суда и генерал. Они не желали, чтобы «какая-то» семья бедняков, насильника и убийцы в фильме называлась Пафунди. Дело едва не дошло до суда, и тогда постановщику пришлось «перекрестить» Пафунди в Паронди.
Ален Делон не без трепета приступил к работе над сложнейшим образом Рокко. Лукино Висконти проводил с ним много времени, рассказывая ему о романе Томаса Манна «Иосиф и его братья», об образе князя Мышкина в «Идиоте» Достоевского, о Джиованни Тестере, чьи рассказы о джунглях, в которые превратились трущобы Милана после войны, были использованы авторами сценария. Он воспитывал своего малообразованного, но необычайно талантливого актера, который схватывал все на лету.
Имя Рокко не случайно стоит первым в названии фильма, который вполне мог бы называться «Симоне и его братья». Но постановщик отдает ему предпочтение, и он становится главной фигурой в истории, которую тот намерен рассказать: с одной стороны – о развращающем влиянии Севера на простые души жителей патриархального Юга, а с другой – о неисповедимых страстях человеческих в жестоком мире, окружающем этих людей. Рокко с трудом приспосабливается к нравам столицы Севера – Милана. Он верит во внушенные ему церковью постулаты: в искупление, в жертвенность, в самоотречение ради блага ближнего. И это изолирует его. Тем страшнее «перековка» Рокко в конце картины.
…В маленьком городке, где ему доводится проходить военную службу, Рокко знакомится с молоденькой миланской проституткой Надей (Анни Жирардо), только что выпущенной из тюрьмы. Они договариваются встретиться в Милане. Рокко не знает о ее связи с братом – Симоне (Ренато Сальватори), существом необузданным и жестоким, терпящим в жизни одно поражение за другим. Любовь Рокко и Нади, естественно, наталкивается на эту преграду – для Рокко, конечно, но не для Нади, которая не понимает его пиетета перед старшим братом, смело выступает против тирании Симоне, однако не находя союзника в лице Рокко. Тот полон иллюзий и предрассудков. Чисто по-крестьянски ему трудно простить Наде, что она скрыла от него свои отношения с братом. Когда та убеждает его, что тот просто покупает ее любовь, Рокко внушает ей, что Симоне любит ее. Рокко словно не замечает драму Нади. Им владеет лишь чувство вины перед Симоне. Даже после омерзительной сцены изнасилования Нади братом на его глазах, «в воспитательных целях», он не слушает ее, когда девушка говорит ему, что Симоне хотел ее унизить, что он негодяй, ревнующий к ней весь мир. Рокко лишь твердит ей: «Я не могу тебя заставить вернуться к Симоне, но я прошу, умоляю тебя сделать это». Внешне спокойный, какой-то отрешенный, воплощение доброты и всепрощения – таков Ален Делон в большой сцене на крыше Миланского собора, демонстрируя, что доброта подчас оборачивается своей противоположностью. Рокко не может идти наперекор старшему брату. И по сути дела предает свою любовь и Надю.
После того как Симоне в ответ на ее отказ вернуться к нему слышит слова презрения и ненависти, он убивает Надю. Теперь Рокко уже все равно, что делать в жизни. Если в начале он ненавидел бокс за его жестокость, то теперь, когда Симоне отправлен в тюрьму и надо содержать семью, ему приходится надеть перчатки. Одержав первую победу на ринге, Рокко с ужасом для самого себя видит, как бокс высвобождает в нем скрытые до поры ненависть и насилие.
Эту двойственность характера Рокко Ален Делон раскрывает с помощью, конечно, режиссера очень скупыми средствами. После фильма Рене Клемана, в котором важное место занимали физические действия Тома Рипли, в «Рокко» главное – текст и психологический подтекст взаимоотношений персонажей. Висконти требовал от актера предельной точности и выразительности в словах и жестах. Ален Делон тонко показывает, что холодность его героя – явно напускная. Нельзя забыть страдания и боль в глазах Рокко, когда он говорит с Надей. Сколько это потребовало «дублей», подлинно не известно, но результат налицо, и Ален Делон в этом фильме предстает сильным драматическим актером. Глубоко скрытая в нем эмоциональность получила возможность выплеснуться на экран. Сделать это было ему не просто, но с помощью Висконти он добивается многого, не жалея себя.
Вот что говорил Делон о Висконти, сравнивая его ретроспективно с Клеманом в 1996 году на страницах «Кайе дю Синема», когда их обоих уже не было в живых:
«Висконти был эстетом, фантазером и аристократом. Его фильмы в точности выражали то, что было в его голове. Они несли отпечаток происхождения, воспитания потомка княжеского рода. Лукино поставил свой талант на службу кинематографу и опере… Клеман же был потрясающим практиком и лучшим „кадрером“ (Делон имеет в виду профессию второго оператора на Западе, который фактически снимает картину, тогда как шеф-оператор ставит свет. –
Алену Делону уже во время съемок и просмотра материала стало понятно, что роль Рокко получается, что она будет этапной в его биографии актера. И он старался, очень старался.
Читая «Дневник съемок „Рокко“, написанный Гаэтано Каранчини для книги „История фильма“, не покидает ощущение, что все актеры, а Ален особенно, учились у Висконти каждую минуту.
Сразу после «Рокко» Ален Делон возвращается к Рене Клеману, чтобы сняться в его картине «Какая радость – жизнь» – комедии в итальянских традициях, где Делону предстоит впервые создать трагикомический образ «слуги двух господ» в период муссолиниевского фашизма.
Если в своем предыдущем фильме с Клеманом он играл американца, то на сей раз у него роль итальянца. Фильм был снят на чисто итальянском материале, показывая с изрядной долей иронии и сарказма события итальянской истории.
…Улис Чеконатто (Ален Делон) – провинциал, выдворен из армии вместе с приятелем Туридду (Джам пьеро Литтера). Но они не хотят возвращаться домой и ради заработка вступают в ряды муссолиниевских чернорубашечников: там за активную работу платят. Первое задание: отыскать типографию, которая печатает листовки против дуче. Улис узнает, что типографией владеет некто Олинто Фоссати (Джино Черви), возглавляющий группу анархистов. Влюбившись в его дочь Франку (Барбара Ласе), Улис, естественно, выдает себя за бомбиста. По стечению обстоятельств его принимают за известного анархиста Кампосанте, присланного международным анархическим центром для проведения терактов. Улису приходится делом доказывать будущему тестю и невесте приверженность своим «убеждениям». В
