— А мы?
— И мы тоже!
— А скоро?
— Алёшка, — не вытерпела мама, — прибрал бы ты лучше свои игрушки! Смотри — у нас с папой полный порядок, а ты кубики свои никак не соберёшь!
Чижики гуляют
Лёша распахивает дверь и, зажмурясь, останавливается на пороге: какое сегодня яркое солнце! Весна… Из-под крыш падают и звонко разбиваются на крошечные брызги голубовато-серые толстые сосульки. Дворник дедушка Андрей метлой неторопливо гонит со двора грязный снег. А над деревьями хлопотливо кружатся грачи — плетут гнёзда…
Лёша одет по-весеннему: на нём короткая курточка и берет. Даже чижики укрыты не так тепло, как прежде.
— Ну-ка, Лёша, помоги мне, — просит мама, и они вместе осторожно спускают голубую коляску по двум каменным ступенькам во двор.
Лёша оглядывается — ребят во дворе не видно, все гуляют за воротами, в переулке.
— Мак! Мак!.. — доносится оттуда.
Это — Рита. Лёша сразу узнал. Ребята играют в классы. Но вот Рита замечает Лёшу.
— Ребята! Лёшины чижики едут! — кричит она.
Витя, Павлик, Люда и Вера перестают играть и бегут навстречу голубой коляске, обступают её со всех сторон, стараясь разглядеть малышей.
— Так нельзя, — отстраняет Лёша друзей, — им же дышать из-за вас нечем!
Ребята послушно отходят. Но всем очень хочется покатать малышей.
— Ну хоть самую чуточку! — просит Рита. — Ну хоть мне одной!
Тогда уже ребята и сам Лёша возмущаются:
— Ишь какая!
— Только бы всё ей!
— А мы что? Нам ведь тоже хочется!
— Ну ладно, все понемножку, — соглашается Лёша, но всё-таки смотрит на маму.
Мама улыбается и кивает головой.
— Только вместе со мной, — предупреждает Лёша, — да осторожнее! Перевернёте ещё…
— Чур, я первая! — сейчас же говорит Рита. — Я ведь попросила, а то бы никто и не катал!
И Рита гордо везёт вместе с Лёшей чижиков по солнечному переулку, а Витя, Павлик, Люда и Вера медленно идут рядом, дожидаясь своей очереди.
Вечером
После ужина папа с Лёшей отправляются погулять, а заодно и в магазины.
— Значит — масла и манки? — спрашивает папа. — Это всё?
— Да, кажется, всё. — Мама задумывается на секунду и потом твёрдо говорит: — Всё!
Но, как только папа и Лёша берутся за ручку двери, спохватывается:
— Ой! Ведь у меня макароны кончились! И крахмал. Да, пожалуй, купите ещё куска два мыла.
— Ну, так и знал, — нарочно вздыхает папа, — началось с манки, а придётся брать грузовик! — Он хитро подмигивает Лёше: — Идём, брат, а то, я чувствую, мамины поручения и в товарный вагон не поместятся!
Мама нисколько не обижается и весело смеётся вместе с папой и Лёшей.
Лёша очень любит эти прогулки. По дороге они с папой разговаривают про всякие интересные дела: про самолёты, про спутники и ракеты. Про то, кто придумал первый паровоз и первый автомобиль. И ещё про пароходы. Про пароходы папа может говорить хоть целый год, потому что сам их строит.
Потом папа предлагает пойти посмотреть на „их дом“. Это вовсе не „их дом“. Просто папе и Лёше интересно смотреть, как день за днём рядом с их домом из огромных плит растёт новый дом.
— Смотри, — говорит папа, — уже подвели под крышу. И внутри комнаты красят!
— А наш? В котором мы будем жить?
— И наш тоже строится. Только он далеко отсюда…
В магазине, кроме маминых заказов, папа с Лёшей непременно покупают к чаю что-нибудь мамино любимое — халву или конфеты „Золотая рыбка“ — и возвращаются домой.
В комнату они входят тихонько и разговаривают шёпотом: чижики в это время уже спят. Спит и мама, свернувшись калачиком на диване под пёстрым тёплым платком.
Папа и Лёша накрывают на стол, заваривают крепкий душистый чай. Лёша прикрывает чайник полотенцем, чтобы получше настоялся.
Но вот всё готово! Лёша забирается потихоньку на диван. Мягкие-премягкие, ложатся на его ладошку мамины светлые, волнистые волосы…
Раньше Лёша не замечал, до чего хорошо посидеть перед сном с папой и мамой за чаем. А сейчас это не всегда удаётся: каждую минуту могут проснуться Олечка или Мишук, и тогда прощай мамино спокойное чаепитие: „Вы пейте, пейте, — скажет мама, — я сейчас…“ Но без мамы это уже получается совсем не то…
Спокойной ночи!
Лёша натягивает ночную рубашку и босиком на цыпочках бежит к чижикам. У Мишука во сне упрямо сдвинуты брови, а крошечная рука сложена в кулачок: сразу видно — драчун! Лёша осторожно поправляет одеяло на сестрёнке. Брови у неё — чёрная тоненькая ниточка. Олечка, даже сонная, так высоко поднимает их, как будто всегда удивляется чему-то.
Во всём не похожи чижики: у Мишки кожица светлая, а у Олечки — смуглая. Мишкин рыжий хохолок превратился в золотистые волосики, а у Олечки они так и остались тёмными. Но у обоих малышей волосы как будто нарочно завиты в густые крупные колечки.
— Спокойной ночи, чижики! — шепчет Лёша и натягивает на себя одеяло.
Он почти засыпает, как вдруг Мишка начинает ворочаться, плакать:
— Ма!.. Ма!..
— Вот какой, ведь Олечку разбудит… — ворчит Лёша и собирается позвать маму, но она сама уже торопливо входит в комнату.
