общее у этих троих все же имеется.
Что? Он не мог бы определить это словами. Какая-то победоносность, уверенность в собственных силах…
Разумеется, Туризинду и прежде доводилось видеть людей, которые не сомневались в себе, в своем достоинстве, богатстве, происхождении или физической мощи. Но чтобы в одном трактире сошлись сразу трое – таких? В определенной степени они были равны друг другу.
И тут Туризинд подумал о четвертом. О колбаснике Ноттоне, который непостижимым образом подмял под себя весь город. Как будто щелкнуло что-то в голове у Туризинда. Он еще раз посмотрел на трактирщика. Тот ответил долгим унылым взглядом.
Туризинд встал и, бросив на стол еще одну серебряную монету, направился к выходу. И тут…
– Эй, а ты куда? – зычно взревел толстяк Тасон.
Туризинд замер, затем медленно обернулся.
– Вы мне, господин хороший?
– Да, да, тебе! – Тасон подскочил на месте, махнул мясистой рукой. – Вернись! Куда это ты направился?
– Я, господин хороший, направляюсь к моей лошади, поскольку утолил здесь голод и намерен продолжать путешествие, – ответил Туризинд, стараясь сделать так, чтобы голос его звучал ровно и, по возможности, равнодушно.
– А кто тебе позволил уходить? – надрывался, подпрыгивая на месте, Тасон.
– А почему я должен спрашивать чьего бы то ни было позволения? – в свою очередь осведомился Туризинд и коснулся рукояти меча. – Я свободный человек и не обязан отчитываться перед вами.
Дворянин Кеолред встал и преградил ему дорогу.
– Нет, ты нам ответишь, – произнес он.
Туризинд быстро огляделся по сторонам. Трактирщик куда-то спрятался – предусмотрительный малый. Туризинд вздохнул. Что ж, его предупреждали. Он еще не понимал, чего хотят от него эти чужие люди и почему они готовы наброситься именно на него… Но опасность, исходившая от них, была так же очевидна, как запах конского пота.
Туризинд обнажил меч.
– Я намерен уйти – и я уйду! – сказал он. – Пропусти меня, Кеолред, – если таково твое имя!
– Мое имя Кеолред, и я не пропущу тебя! – сказал тот.
Туризинд заглянул в его глаза и увидел в них пустоту. Зрачок Кеолреда расширился, залив всю радужную оболочку. В самой глубине этой черноты подрагивало какое-то странное пятно, еще более темное, нежели сам зрачок. Всмотревшись, Туризинд увидел собственное отражение. Оно было плоским, как будто Туризинд смотрел не в чужой глаз, а в зеркало.
«Зеркала… Черные зеркала Дарантазия. Таковы были последние слова Дертосы перед тем, как она потеряла сознание».
Туризинд тряхнул головой и встретился взглядом с Тасоном. Он почти не сомневался в том, что увидит. Да, именно так. И у зверопромышленника точно так же неестественно расширился зрачок, и там подрагивало изображение Туризинда. В сторону простолюдина Туризинд даже не посмотрел. Он больше не сомневался.
Черные зеркала Дарантазия управляли этими людьми. Какие-то далекие маги, чьих имен Туризинд даже не слыхал, непременно желают захватить его. И для того подвластные им люди были посланы навстречу беглецу.
– Проклятье! – взревел Туризинд, обнажая меч.
Он не знал о тех, кто желал захватить его, почти ничего. У него имелись лишь обрывки догадок, ничем не подтвержденных. Развитый многолетним наемническим промыслом инстинкт кричал ему: «Защищайся! Убивай! Не разговаривай с ними!»
И Туризинд бросился в бой.
С невероятной мощью Кеолред отбил атаку наемника. Тасон уже бежал на помощь своему союзнику. Вдвоем они напали на Туризинда. Третий, усмехаясь, вытащил из-за пояса кинжалы. Он кружил вокруг сражающихся в ожидании, когда можно будет подобраться к Туризинду со спины и пустить оружие в ход.
К счастью, Туризинд почти сразу успел встать спиной к стене, так что отбиваться ему пришлось только от двоих. Но третий постоянно оставался в поле его зрения, отвлекая и пугая наемника.
Кеолред оказался исключительно умелым фехтовальщиком. Его меч сверкал в руках с такой скоростью, что иногда клинок превращался в сплошную светлую полосу. Тасон, напротив, наносил редкие удары. Он предпочитал бить сверху вниз, обрушивая меч на голову противника с неудержимой мощью.
Дважды Туризинд уворачивался от этих ударов и, наконец, ему удалось, отскочив в сторону вдоль стены, пырнуть Тасона под мышку. Пока Туризинд выдергивал меч из мощного жирного тела зверопромышленника, Кеолред снова набросился на него. Туризинд с трудом отбил эту атаку.
«Плохо дело, – подумал он. – Этот парень сильнее, чем кажется. До чего искусен! И два-три приема, которых я не знаю…»
Впрочем, кое-что имелось у Туризинда в запасе. Сейчас он благословлял своего учителя фехтования за то, что тот научил его кое-каким из своих секретных приемов.
Один из этих приемов Туризинд применял крайне редко, вытаскивая его из своей заветной «кладовой» лишь в исключительных случаях. Он не хотел наткнуться на человека, который сумел бы запомнить этот прием и присвоить его себе.
Учитель держал этот трюк про запас – для того, чтобы поражать фантазию самоуверенных юнцов, приходящих на урок в первый раз. Эти молодые господа воображали, будто знают о фехтовании все и явились взять пару уроков лишь для того, чтобы отточить мастерство. Ну и для того, чтобы был какой-нибудь «мальчик для битья», в которого можно было бы за деньги потыкать мечом. Таковым «мальчиком для битья» мнился ученик и будущий преемник учителя приблудный парнишка по имени Туризинд. Многих, ох многих осаживал учитель! И Туризинд посмеивался, глядя, как эти знатные, богато разодетые юнцы теряют на глазах всю свою самоуверенность и растерянно хлопают глазами.
Туризинд усмехнулся. Кеолреду не избежать общей участи! Наемник начал хитрую атаку. Два обманных финта вывели Кеолреда из себя – так и должно быть. Затем Туризинд сделал «ошибку» и открылся. Кеолред ринулся туда, где заметил брешь в обороне противника. Пора!
Развернувшись, Туризинд нанес точный удар прямо в сердце. Во время уроков это бывал легкий укол, слегка задевавший кожу. Болезненно, но совершенно безопасно. Сейчас же Туризинд бил изо всех сил. Клинок распорол богатый бархатный колет и вошел в юную плоть Кеолреда.
Молодой дворянин упал. Туризинд наклонился над ним, выдергивая меч. Он увидел, как расширенный зрачок юноши сузился, в глазах умирающего появилось выражение полного недоумения. Губы его шевельнулись. Он шепнул:
– Что я здесь делаю?… Зачем? Где Вэзилла?… И я поймал для тебя белочку…
Он улыбнулся, вздрогнул и застыл.
Туризинд, пораженный, выпрямился. С его клинка стекала кровь.
Взревев, как бык, Тасон набросился на него, и Туризинду стоило немалых усилий увернуться от новой атаки великана. Тем временем, конский барышник улучил момент и метнул первый нож. Туризинд ощутил острую боль в бедре. Теперь ему стало труднее двигаться.
Он осторожно пробирался к выходу. У него оставалась последняя надежда – выскочить во двор и умчаться от преследователей на лошади. Если только он сумеет дойти до двери…
