страшными историями, были совершенно правы.
Муртан и оглядеться не успел, как оказался в самой гуще сражения. Ошеломленный, он вертелся на коне, и всей его воли и ловкости хватало лишь на то, чтобы вовремя уклоняться от ударов или уходить от атакующих бандитов.
Разбойников было человек пятнадцать и все они, как казалось, принадлежали к тому же народу, что возделывал здешние поля. Очень смуглые, почти черные, очень худые и при том обладающие недюжинной физической силой, они атаковали бесстрашно и разили без всякой жалости.
Эти люди не боялись проливать кровь и, как представлялось, не испытывали никакого страха перед болью и смертью. Их интересовали богатства Муртана, и они намеревались отобрать у странствующего богача все: коней, повозки с добром, наложниц.
Муртан увидел, как рослый худой человек в красном тюрбане подлетел к одному из стражников и замахнулся саблей. Сталь ослепительно сверкнула на солнце. Муртан на миг зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, что всадник мчится дальше, а стражник лежит на шее коня, бессильно уронив руки. Из груди человека обильно текла кровь. Конь пугался, храпел и косил глазами, переступая с ноги на йогу: он как будто не решался пуститься в галоп.
Кругом царили шум и суматоха. Женщины визжали, пытаясь убегать. С громким смехом разбойники догоняли их, сбивали с ног, но старались не причинять вреда. Предводитель бандитов схватил одну из наложниц Муртана и посадил на коня позади себя. Чтобы не упасть и не разбиться, девушка вынуждена была обхватить своего похитителя за талию, а он, с дополнительной ношей на коне, продолжал свою кровавую охоту. Его невольная спутница вынуждена была смотреть, как ее новый господин убивает знакомых ей людей. Она не визжала, не кричала и не плакала, по своему опыту зная, что это не помогает, но лишь еще пуще сердит господ. А прогневать такого господина, как этот безжалостный убийца, означало обречь себя на верную смерть. Поэтому она крепко зажмурилась и прижалась к его горячей спине, постаравшись выбросить из головы все мысли.
Несколько девушек все-таки погибли – их насмерть затоптали кони в горячке битвы.
Муртан наконец очнулся от оцепенения. Сгорая от стыда за свою нерешительность, он выхватил меч – оружие, скорее, декоративное, нежели боевое, – и кинулся на бандитов.
Схватка была неравной. У Муртана не было ни опыта, ни умения. Он просто рубил налево и направо и по возможности избегал ответных ударов. Но он знал, что продержится так недолго. Скоро его либо убьют, либо оглушат, и тогда его участью станет горькое рабство.
Разбойники уже уничтожили большую часть защитников каравана. Муртан был для них незначительной помехой. Пока один или двое сдерживали натиск разъяренного молодого человека, остальные преспокойно грабили караван прямо у него на глазах.
Многие, похватав добычу, уже скрылись, другие все еще копались в сундуках, бесцеремонно выбрасывая наружу яркие шелка, сверкающую посуду, украшения и красивое оружие.
Муртан вступил в поединок с молодым бандитом, который совершенно явно забавлялся этим боем. Для Муртана же речь шла о жизни и смерти. Однако игривое настроение противника оказалось для Муртана сейчас как нельзя кстати. Более опытный и мрачный бандит попросту покончил бы с этим щеголем одним ударом. Молодой же бандит давал Муртану шанс.
Игра продолжалась уже несколько терций. Бандит с широкой белозубой улыбкой на смуглом лице кружил вокруг Муртана, то уклонялся гибким, почти танцевальным движением от неловкого выпада, то сам наносил удар и смеялся, видя, что кончик сабли прочертил кровавую линию как раз там, куда прицеливался разбойник. То на щеке, то на плече, то на груди Муртана появлялись новые болезненные царапины. Вся его одежда пропиталась кровью.
От боли Муртан разъярился. Он ощутил вдруг, как красный туман застилает ему глаза. Он не сумел никого защитить! Он не спас ни одного из тех, кто последовал за ним. Что ж, по крайней мере, он постарается продать свою жизнь подороже.
Муртан вспомнил все те уличные драки, в которые он ввязывался в юные годы, когда был еще шалопаем, завсегдатаем кабаков с сомнительной репутацией.
В те времена ему случалось драться довольно жестоко… Но все это осталось в прошлом. И к тому же в тех случаях противник не стремился непременно его убить.
Муртан с ужасом увидел, как на лице бандита появляется предвкушающая ухмылка. Очевидно, что игра уже надоела разбойнику, и он вознамерился покончить с Муртаном. Следующий удар будет последним, и Муртану не удастся ни увернуться, ни парировать.
Муртан еще попытался подготовиться. Он поднял меч, развернулся к бандиту боком. Но все было напрасно. В черных глазах своего врага Муртан прочитал собственный смертный приговор. Опытный боец будет точен и безжалостен.
И вдруг в мгновение ока все изменилось. Лицо разбойника исказилось, торжествующая улыбка сменилась гримасой боли. Сабля выпала из поднятой руки, задев при падении бок коня. Животное прянуло и присело на задние ноги. Бандит мотнулся в седле и откинулся головой на круп коня.
Тогда Муртан увидел, что из горла разбойника торчит кинжал.
А за спиной убитого Муртан разглядел и хозяина кинжала – рослого широкоплечего человека с растрепанными черными волосами. Синие глаза незнакомца взирали на картину смерти с удивительным хладнокровием. От него как будто исходил холод, и, несмотря на царившую здесь жару, Муртан ощутил, как ледяные мурашки побежали у него по коже.
Мельком глянув на Муртана, незнакомец одним прыжком приблизился ко второму разбойнику и ударом меча снес ему голову. Третий побросал награбленное добро и схватился за оружие. Незнакомец громко рассмеялся. В воздухе опять зазвенела сталь. Незнакомец оказался чрезвычайно стремительным и гибким. Подобная быстрота казалась неестественной, почти невозможной, особенно если учесть сложение незнакомца – массивное, тяжелое.
Третий противник смог оказать ему лишь короткое сопротивление. Незнакомец парировал несколько ударов саблей, а затем ударил своего соперника ногой. Тот не удержался и полетел на землю. Быстрый взмах длинного меча – и разбойник уже кормился в луже крови. Обе его руки, отрубленные по локоть, валялись поблизости, одна все еще сжимала саблю.
Чужак повернулся спиной к изуродованному, умирающему человеку и уставился на Муртана.
– Кто ты? – спросил он спокойно и властно.
Муртан назвал свое имя. Незнакомец терпеливо ждал, и Муртан понял, что обязан рассказать о себе большее.
– Богач из Кордавы, – задумчиво повторил незнакомец. – Далеко же ты забрался… И зачем ты взял с собой все эти ненужные вещи?
– Они помогали мне скрашивать путешествие, – ответил Муртан. Его зубы постукивали. Неожиданно его охватила дрожь: сказалось напряжение последнего часа, да и раны вдруг разом дали о себе знать.
– Все твои люди погибли? – спросил чужак.
– Не знаю.
– Это банда Бейрана, – сказал незнакомец. – Странно, что ты не принял мер заранее. Разве ты не слышал о том, что путешественники подвергаются опасности? Тебя не предупреждали о разбойниках?
– Как тебя зовут? – Муртан с трудом ворочал языком, зубы его стучали.
– Меня зовут Конан из Киммерии, – был ответ. – Ты не ответил на мой вопрос.
– Мне холодно, – пробормотал Муртан.
Конан посмотрел на солнце, ярко пылавшее на мутно-фиолетовом от жары
