— Пока нет, — ответил он. — Расспрашивать в городе опасно. Впрочем, ты можешь задать этот вопрос кому-нибудь из своих новых друзей. Когда обзаведешься таковыми. Но мне почему-то кажется, что самое важное из происходящего здесь — не прежний владелец, а кое-кто другой…
— Кто? — жадно осведомилась она.
— Погоди, увидишь — отозвался Конан таинственно. — А пока взгляни вот на это.
И он протянул ей красивый золотой браслет, украшенный рубинами и изумрудами. Драгоценные камни, превосходно ограненные, отбрасывали на лицо Зонары разноцветные искры. Она даже присвистнула от восхищения.
— Не берусь спрашивать, даришь ли ты мне эту вещицу, — проговорила она наконец.
— Забирай, — махнул рукой Конан. — У меня таких полный мешок.
— Откуда? — Зонара сверкнула глазами.
— Не поверишь… — Конан потянулся, зевнул. — Мне принесли их прямо на дом.
— С нарочным? — Она решила, что он насмехается, и оскалилась.
— Почти… Я говорю тебе чистую правду. Раз уж ты нашла меня, то увидишь и все остальное. Нужно только подождать.
— Сколько?
— Не знаю… Может быть, все случится уже сегодня. А может, завтра. Мне неизвестно, как часто они приносят сюдя драгоценности. И, кстати, я не знаю — может быть, в саду цпрятано еще. Поищем, хочешь? Только завтра, после восхода солнца.
— А нас никто не увидит? — спросила она. — Не опасно выходить из дома при свете солнца?
Конан подтащил ее к окну.
— Посмотри! — приказал он. — Много ты видишь поблизости домов?
— Ты прав, — ответила она. — Место совершенно безлюдное. Но случайные путники…
— Случайные путники увидят прежде всего высокую глухую стену. Вряд ли они окажутся так же любопытны, как ты, и полезут наверх. К тому же далеко не все умеют забираться на такие стены.
— Почему ты все время прав! — возмутилась Зонара. — Меня от этого уже тошнит.
— Тебя тошнит? — с притворным страхом переспросил киммериец. — А что ты кушала за обедом? Ты не ела на улице какие-нибудь пирожки? В них часто бывает несвежая начинка.
— Дурак, — обиделась Зонара и вдруг ее разобрал смех. — В самом деле! Что за беда, если ты все время прав? Иногда ты напоминаешь мне старуху, Конан. Дряхлую такую старуху с большим жизненным опытом.
— Мой жизненный опыт куда обширнее, чем у десятка старух, — самодовольно объявил варвар. — К тому же, взгляни на меня, Зонара. Ни у одной старухи нет такй мускулатуры, согласись.
— И кое-чего другого — добавила она, забрасывая руки ему на шею. — Ну, раз уж мы оба здесь… Конан…
И таково волшебное свойство молодости, что в конце концов им оказалось совершенно безразлично, где сплетать объятия — в роскошном будуаре дома Зонары или на полу заброшенной усадьбы.
* * *
Зонара не стала перебираться в усадьбу насовсем. Во-первых, она не хотела вызывать подозрения у дворецкого своим отсутствием. Еще не хватало, чтобы он начал ее разыскивать! А если он, к тому же, ее отыщет… Нет, нет и еще раз нет. Это совершенно излишнее. А во-вторых, Зонара все-таки любила роскошь. Конечно, заниматься любовью с варваром среди полного разгрома заброшенного дома — очень мило и все такое, но спать, обдумывать планы, примерять новые наряды и вообще жить девушка предпочитала в другой обстановке. И уж коль скоро подобная обстановка у нее имелась, отказываться от приобретенного она не собиралась.
На туалетном столике у нее лежал браслет из массивного золота. Изумительной красоты вещь! Зонара то и дело поглядывала на него, а затем, не выдержав, протягивала к нему руку и надевала за запястье. Украшение это было как будто создано для ее гладкой смыглой кожи, для ее сверкающих глаз, для копны ее причудливо уложенных волос. Она то набрасывала себе на плечи различные нарядные платья, то представала перед зеркалом совершенно обнаженной, с одним только браслетом на руке.
Искушение было слишком велико, и Зонара устала ним бороться. Сегодня ее ждали у госпожи Териваны, супруги местного воротилы, который сделал себе состояние на торговле солью. Соляная королева госпожа Теривана, вместо того, чтобы стыдится столь неаристократического происхождения напротив, всячески подчеркивала его. Например, у нее имелась диадема, главным украшением которой имелись причудливые кристаллы, выращенные из соли, а в приемной стояло несколько статуй, также вырезанных из цельных соляных кристаллов, причем внутри некоторых имелись настоящие драгоценные камни.
Зонара была уверена, что столь изысканная особа, как Теривана, оценит великолепный браслет. Более того, Зонара чувствовала искреннее уважение по отношению к этой женщине и хотела бы произвести на нее впечатление. И потому она в конце концов поддалась искушению.
Она избрала такой наряд, который подчеркивал бы браслет и ни в коем случае не отвлекал от него внимания. Поэтому Зонара распустила волосы, прихватив их тонким золотым обручем, надела несколько полупрозрачных платьев, одно поверх другого, которые удивительно переливались и колыхались при ходьбе, словно девушка была погружена в морские волны, пронизанные светом. Но главная деталь этого тщательно продуманного в своей изысканной простоте туалета — золотой браслет — должна была оставаться в центре внимания. Это было единственное украшение. Оно отягощало тонкую руку Зонары и удивительно гармонировало со всем ее обликом.
Довольная полученным результатом, Зонара потребовала носилки и отправилась к Териване. Она была уверена в своем сегодняшнем успехе.
* * *
Дом Териваны светился огнями. Супруг ее, соляной несколько зим назад, и срок траура давно истек. В летние луны Теривана устраивала у себя веселые балы и приемы, карнавалы, роскошные праздники за городом — словом, предавалась всем видам развлечений, какие только доступны богатой женщине, у которой нет любовника. Она родилась в Ианте и была единственным отпрыском трактирной служанки, которая даже не могла назвать отца своей малышки, поскольку этим счастливцем мог оказаться любой из постояльцев. Только исключительная красота и неунывающий нрав помогли ей отыскать дорогу к сердцу немолодого богача, и девушка отплатила ему верностью и даже любовью. Она умела развлечь его. У нее всегда было хорошее настроение. Торговец солью до конца дней своих благодарил себя сделанным выбором.
Он купил таверну, где родилась его жена, и снес ее, разбив на этом месте красивый парк, который подарил городу. Он добился, чтобы из Ианты выслали, придравшись к пустачному правонарушению, бывшего владельца этой таверны, а также всех его родственников и даже двух старых завсегдатаев.
Обычай устраивать маскарады, заведенный при жизни супруга, Теривана поддерживала и после его смерти. Огромный портрет торговца солью украшал ее бальные комнаты, так что усопший как бы присутствовал при всех увеселениях вдовы. Попасть в этот дом считалось весьма престижным. И Зонара отлично отдавала себе отчет в том, что удостоилась этой чести не в последнюю очередь благодаря любопытству, которое она сумела возбудить в здешних дамах своей красотой, таинственными недомолвками и умением танцевать никому не известные танцы (это умение она как-то раз удачно показала в закрытой вечеринке).
