уничтожить затравленно мечущуюся в поисках выхода бешеную волчицу...
Если бы Зеро не истекала кровью, с трудом балансируя на грани потери сознания, для нее не составило бы особого труда под видом того же лейтенанта проникнуть в соседнее здание, пройти идентификацию личности и, переждав какое-то время, раствориться в чреве огромного комплекса. Но этот вариант исключался по той простой причине, что в любой момент ослабевшая от раны Зеро могла потерять сознание. И тогда фальшивая личина немедленно пропадет, а для всех окружающих убийца немедленно станет сама собой.
Нет, покидать здание нужно было немедленно, пока еще оставались хоть какие-то силы. Перебрав в уме несколько вариантов, Зеро остановилась на самом, с ее точки зрения, простом и эффективном.
По опустевшему коридору добравшись до главного лифта, выводящего напрямую к блокпосту контрольно-пропускного пункта, она решительно нажала кнопку вызова и, когда двери открылись, без раздумий шагнула внутрь – она решила покинуть это место тем же путем, каким вошла сюда: через главный вход...
На выходе из комплекса дежурили четверо охранников и двое специальных агентов в штатском. Чисто теоретически отсюда не мог выйти никто, быть может, за исключением генерала Пэтчетта – «Стального Пэта», как звали его за глаза сослуживцы и подчиненные: человека, в чьем непосредственном ведении находилась вся эта огромная военная машина.
И поэтому, когда звякнул колокольчик лифта, сигнализируя о прибытии кабины на первый этаж, все шестеро непроизвольно повернули голову в направлении звука...
Створки дверей плавно разошлись в разные стороны, и наружу буквально вывалился пожарйый в полной амуниции (за исключением шлема). Правая половина лица была покрыта налетом копоти, а левая представляла из себя один сплошной страшный ожог, причем из-под полопавшейся и съежившейся кожи мелкими струйками стекала сукровица, но мужчина, видимо, не замечал этого. Его полубезумные глаза дико вращались, а широко раскрытый рот силился что-то сказать, однако вместо внятных слов из горла вылетало только нечленораздельное мычание.
Пожарный сделал несколько нетвердых шагов, затем упал, поднялся на четвереньки, пытаясь снова встать, и только после этого наконец с трудом прохрипел:
– Огонь прорвался... Нужно больше воды...
Эти слова были обращены, разумеется, не к охранникам, контролирующим выход из здания, а к работающим снаружи пожарным, но человек не отдавал себе отчет, где находится. Со стороны было прекрасно видно, что обожженный мужчина не в себе. Учитывая, что половина его лица практически уничтожена огнем, это было неудивительно...
Все было правильно, все было естественно и логично, но какая-то подспудная мысль тревожным колокольчиком зазвенела в самом дальнем закоулке подсознания агента Флайта – старшего в этой группе. И он прекрасно знал, что это не ложная тревога. До сих пор внутренний голос никогда не ошибался...
Нет, разумеется, в том, что Флайт не узнал человека, вышедшего из лифта, не было ничего необычного, хотя его профессионально-цепкая память прекрасно запомнила каждого из людей, около получаса назад спустившихся вниз, чтобы локализовать пожар в центре видеонаблюдения. Этот обгоревший мужчина наверняка проник в здание по пожарной лестнице, а затем спустился вниз на все еще функционирующем лифте. В этом-то как раз не было ничего странного. Но почему же его не отпускало стойкое ощущение, что с этим пожарным что-то не так?
Как ни напрягался, Флайт не мог ответить себе на этот вопрос. Вот если бы ему дали хотя бы пять минут на раздумья, задача решилась бы легко и красиво – в стиле, присущем лучшему выпускнику академии далекого восемьдесят второго года. Но, как ни жаль, времени на размышления не было. Обожженный человек явно нуждался в немедленной медицинской помощи, и было просто бесчеловечно задерживать его в этом месте.
Сомнения все еще были написаны на лице старшего группы, но все же он отдал короткий приказ:
– Тай и Винсент, помогите раненому, доставьте его к ближайшей машине «скорой помощи» – они все еще находятся неподалеку от пожарных. А ты, Стэн, узнай, к какому подразделению приписан этот человек, и пусть его непосредственный начальник подтвердит, что он именно тот, за кого себя выдает.
В недоуменном взгляде Стэна явственно читалось, что пожарный с такими красноречивыми ожогами даже чисто теоретически не может оказаться не тем, за кого себя выдает, но спорить с начальством бессмысленно. Тем более, если твой босс такой педант и зануда, как Флайт.
Не дожидаясь, пока Тай и Винсент подхватят иод руки несчастную жертву разбушевавшейся огненной стихии, Стэн отправился выполнять распоряжение начальника, и именно эта расторопность спасла ему жизнь.
Зеро видела, что старшего агента терзают сомнения по поводу ее личности. Она прекрасно знала, в чем именно состоит самое слабое звено её практически идеальной личины, и была уверена в том, что и этот тонколицый умник с большими пронзительными глазами в самое ближайшее время догадается о секрете кривого зеркала. Поэтому, вместо того чтобы, воспользовавшись услугами врачей, позволить вколоть себе пару уколов и обработать раненую руку, она приняла решение уходить немедленно.
Как только двое мужчин, поддерживающих с обеих сторон за плечи ослабевшего пожарного, вышли на улицу, пропав из зоны прямой видимости оставшихся внутри охранников, Зеро, чьи руки покоились на плечах сопровождавших ее людей, начала действовать...
Кисть правой руки переместилась чуть вбок, ухватившись за массивный подбородок Винсента, а затем резко дернула в сторону. Раздался щелчок сломанной шеи, и массивное тело стремительно осело. Если бы вторая рука женщины, в глубине которой жили неистребимые животные инстинкты, функционировала как прежде, то убийца одновременно разделалась бы с обоими сопровождающими. Но у хищницы, вышедшей на охоту в эту нескончаемую кровавую ночь, одна конечность была перебита, поэтому Зеро пришлось собрать воедино остатки сил и все той же правой рукой хлестко ударить в горло того, кто до этого рокового мгновения назывался Таем.
Второе тело беззвучно рухнуло вслед за первым, и путь к свободе был наконец-то открыт, Но воспользоваться плодами успеха не удалось – она уже исчерпала резерв всех своих ментальных и физических сил.
Убийца сделала еще несколько неверных шагов, после чего ослабевшая левая нога нелепо подвернулась прямо на ровном месте и, увлекаемое вниз собственной тяжестью, тело Зеро безвольно устремилось к земле, а разум наконец провалился в спасительно-темный колодец беспамятства.