Большие глаза открылись сразу, как будто их хозяин не спал целую вечность, а только притворялся, с нетерпением ожидая момента, когда наконец представится шанс проявить себя.
— Мой сын среди смертных. Найди и убей его. Плачу вдвое против прежнего.
Кошка слегка сощурилась, как будто оценивая, стоит ли браться за эту работу, а затем усатая морда расплылась в довольной улыбке, и Спящий, грациозно изогнувшись всем телом, пропал.
Вот так — просто, обыденно и быстро — решаются дела и вопросы могущественных небожителей. Пара слов, решительное согласие — и все. С этого момента договор вступил в силу, а некогда бесценная жизнь Этана перестала вообще что-либо стоить.
Но как оказалось, могущественный отец поторопился. Спустя несколько часов он узнал, что сын оказался достойным носить имя лорда Хаоса, совершив невероятно смелый и неожиданный ход: похитил амфору нерожденных душ. Это был именно тот шаг, которого с нетерпением ожидал Алт, но остановить Спящего было уже нельзя. Даже боги порой оказываются не властны изменить причудливый узор судьбы, вытканный на призрачной ткани мироздания. А то, что могло бы в конечном итоге стать великим противостоянием — битвой титанов, сошедшихся за власть на Олимпе, рассыпалось по мозаике мироздания осколками битого стекла, превратившись в обычное заказное убийство.
Властители Хаоса не отменяют своих приказов, так как это в конечном итоге может привести к краху всего мира. Именно поэтому Алт отправился к жене и, не вдаваясь в детали, попросил ее о небольшом одолжении. Ему было нужно чтобы все слуги Фасы — гольстерры и файты — нашли черную кошку, которая представляет собой нечто большее, чем просто кошка.
Если госпожа Хаоса и удивилась этой странной просьбе, то не подала вида. Она ничего не знала о Спящем и даже не подозревала о том, что в сфере Хаоса или за ее пределами может существовать кто-то или что-то, способное противостоять мощи всех ее слуг. Тем не менее она согласилась выполнить неожиданную просьбу мужа.
Алт не питал иллюзий насчет того, смогут ли гольстерры или тем более жалкие файты остановить Спящего. Так как был уверен — им это не удастся. Но сбить охотника со следа или выиграть немного времени они все-таки могут.
Сам же Алт найдет мятежного сына прежде, чем до него доберется наемный убийца, — и тогда они выяснят, кто достоин называться правителем этого мира.
Фаса и раньше была уверена в том, что Этан способен на многое. Но после того как ее мальчик выкрал одну из самых сокровенных святынь Хаоса, Фаса поняла: сын слишком умен, чтобы в игре против него использовать одну лишь грубую силу. Нет, в данный момент времени ей не нужны были ни файты, ни гольстерры, все надежды богини были связаны с человеком, осколок души которого хранился в ее перстне, — с тем, кто однажды назвал себя Хрустальным Принцем и уже несколько раз сумел доказать на деле, что это имя как нельзя более подходит ему.
Если же Алт решил поиграть в детские игры, используя всю мощь слуг Хаоса, чтобы поймать какую-то глупую кошку, что ж, это только его проблемы.
Лично она не станет ему препятствовать. В конце концов, у каждого из них есть собственный план и свои маленькие секреты, о которых до поры до времени лучше не говорить вслух.
— Гольстерры скоро должны возвратиться, после чего можешь делать с ними все, что захочешь, — сказала она мужу.
Алт уловил в тоне жены иронию, но сдержал вспышку гнева. Со стороны действительно могло показаться необъяснимо странным, что всемогущий властитель сферы Хаоса с помощью толпы монстров гоняет какую-то кошку. Но Спящий не был какой-то кошкой. Он был тем, о чем никто из присутствующих не имел ни малейшего понятия. Когда-нибудь Алт расскажет жене, чем была обусловлена его просьба, но всему свое время. Сначала он разберется со всеми проблемами и только потом посвятит Фасу в тайну Спящего.
А пока эта безумная игра становилась все запутаннее и интереснее, потому что ядовитый клубок змей, участвующих в состязании, затягивался во все более и более плотный узел интриг и противоречий. Они до сих пор балансировали на хрупкой грани шаткого мира, отделяющего их от яростной вспышки смертельного броска, но это состояние не могло продлиться слишком долго. Одно неверное движение, отклонение в сторону, ошибочно принятое за признак слабости, — и все. Развязка наступит мгновенно. И победитель получит не славу и почести, как полагается в честной битве, а всего лишь возможность пережить побежденного на несколько кратких мгновений, пока не начнет действовать смертельный яд от укуса.
Глава 14
Имуры видят в темноте намного лучше, чем люди, и в этом нет ничего удивительного, так как глаза этих грациозных созданий не только по внешнему виду, но и по строению напоминают кошачьи.
Впрочем, даже имуры оказались не в состоянии тягаться с моими внезапно обнаружившимися способностями. Для людей-кошек это была ночь, а для меня — серый ненастный день, или вечерние сумерки. Поэтому не было ничего удивительного, что я заметил часового задолго до того, как он различил силуэты людей, направляющихся в расположение лагеря. Я шепнул Свену:
— Просто молчи и все. Говорить буду я.
Свен утвердительно кивнул. Во-первых, я был командиром, а во-вторых, мой друг не испытывал никакого желания вступать в разговоры с врагом. После того как имур различил смутные силуэты приближающихся людей, он сделал широкий полукруг, обойдя их с тыла. Часовой двигался бесшумно, словно огромная кошка, и явно намеревался ошеломить людей своим внезапным появлением. Однако все эти детские хитрости могли обмануть кого угодно, только не меня.
— Плохого бойца слышно издалека, а видно и того дальше, — четко и ясно произнес я, даже не потрудившись оглянуться. — Если все имуры будут подобны тебе, Хаосу никогда не выиграть эту войну. Жалкие люди вместе с презренными эльфами и глупыми гномами возьмут верх.
Воин находился еще слишком далеко, чтобы обычный человек мог услышать его мягкую поступь, не говоря уже о том, чтобы увидеть его силуэт, но имур сразу понял — эти безжалостно-насмешливые слова относятся к нему.
Был бы мой слух настолько же совершенен, как и зрение, скорее всего, я мог бы услышать, как заскрипели от гнева его зубы. А если бы вдобавок к этому я обернулся, то смог бы увидеть напрягшиеся скулы, сведенные яростной судорогой, мгновенно исказившей его лицо до такой степени, что оно превратилось в страшную маску.
Но мне не нужно было ничего видеть и слышать, чтобы понять — такое оскорбление может быть смыто только кровью. Часовой вытащил короткий кинжал и, не скрывая враждебных намерений, устремился к презренным людям, посмевшим унизить его.
Все так же находясь спиной к стремительно приближающемуся противнику, я предупреждающе поднял вверх правую руку и торжественно, громко, будто произносил слова древней клятвы, сказал:
— Мое имя Хрустальный Принц. Вместе с оруженосцем я направляюсь к генералу Тиссену, чтобы передать ему важные сведения.
Если бы на месте имура был неуравновешенный орк или представитель любой другой темной расы, то, вероятнее всего, нас бы изрубили в мелкий фарш, назовись мы хоть посланниками лордов Хаоса. Но люди- кошки, несмотря на то что подвержены вспышкам животной ярости, всегда славились тем, что при любых обстоятельствах оставались образцовыми солдатами, свято чтящими воинский долг. Именно на этом и строился мой расчет — мне нужен был взбешенный до предела имур, который тем не менее не только не тронет нас со Свеном, но и лично проследит за тем, чтобы союзники без задержек и происшествий достигли места назначения. До тех пор пока мы не переговорим с генералом Тиссеном, он нас не тронет, а затем...
Сколько странных и загадочных смертей происходит во время войны — не сосчитать. Так что если двое
