Философы Древней Греции

понятии, фактически проигрывает спор.

22 П л а т о н. Эвтидем. 293. О диалоге «Эвтидем» см. цитируемую работу R.K. Sprague и театрализованную адаптацию N e v i l l e R. Plato's Euthydemus: Jowett's Translation Adapted as a One-Act Play (Р. Нэвилл).

23 О том, как сбалансирована структура «Эвтидема», и о том, насколько эпилог о «посредниках» уместен в этом сочинении.

24 Раньше считалось, что Протагор был вынужден покинуть Аф ины в 418 г., но похоже, что этот рассказ не соответствует действительности; ср.: F r e e m a n. Companion и цитируемую работу Versenyi.

Сократ

1 «Клейтофон». Это та речь, которую Сократ «декламирует как трагический поэт» в платоновском (или написанном в Академии в начале ее существования, если автор не Платон) диалоге «Клейтофон». Диалог требует дальнейшего изучения, но эта речь вылядит достаточно верным изображением Сократа на Агоре.

2 Поскольку Сократ ничего не писал, хотя его влияние полностью изменило путь развития греческой философии, – о нем рассказывают многие источники, и их свидетельства не всегда согласуются друг с другом.

В последнее время ученые, кажется, окончательно остановились на той точке зрения, что наиболее достоверны, видимо, рассказы Платона (что они самые яркие и наибольшие по объему, никто никогда не отрицал), и достоверны они главным образом потому, что Платон имел талант философа, позволивший ему оценить то, чему учил Сократ, а, например, Ксенофон и Аристофан этого таланта не имели. Кроме того, рассказ Платона о Сократе, возможно, ближе к синтезу тех очень разнородных аспектов, которые «сократовскими» школами ставились в центр учения своего героя, чем рассказ о Сократе любой из этих школ. Эти источники рассматриваются в книге T a y l o r A.E. Socrates. Читателя могут заинтересовать два исторических романа, персонажем которых является Сократ, хотя они и не имеют прямого отношения к философии Сократа, – D e u t s с h B a b e t t e. Mask of Silenus и R e n a u l t M a r y. The Last of the Wine, или же толкование этого учения с точки зрения классовой теории в книге W i n s p e a r А. и S i l v e r b e r g T. Who was Socrates? может побудить читателя прочесть достаточно много первоисточников, чтобы проверить обоснованность их версии.

3 Все имеющие значение данные о зачаровывающих исследователя, но сложных и запутанных родственных связях «сократовских» школ с Сократом собраны в книге: Z e 1 1 e г. Socrates and Socratic Schools; интересную интерпретацию этого родства можно найти у L. Vereenyi в цитируемой работе.

4 Среди мнений о том, кем был Сократ, можно встретить такие разные, как изложенная в Philosophy East and West (ed. Radhakrishnan) точка зрения индийского философа, который считает, что ни один западный человек никогда не понимал Сократа по-настоящему, как мнение Кьеркегора, мнение Версеньи, позиция Уинспира и Сильверберга, мнение А.Е. Тейлора и точка зрения Гегеля. Если добавить к этому Бабетту Дейч и Мэри Рено, то получается уже слишком много версий. У добросовестного историка такое изобилие вызывает невыносимое для него замешательство.

5 О точке зрения, что для более сильного «естественно» господствовать над тем, кто слабее, см. «Отрывки из Крития», а также в сочинениях Платона – речь Фразимаха в книге I «Государства» и в диалоге «Горгий» речь Каллимаха (практичного человека, который восхищается Горгием). Тему, близкую к этой, можно найти у Гоббса, Макиавелли.

6 В «Облаках» высмеиваются в основном две идеи: вытеснение прежних религиозных взглядов «натуралистическими» объяснениями явлений природы и обучение молодых людей такому методу спора, при котором в судебном разбирательстве худший из противников вылядит лучшим, что переворачивало все старые обыденные представления о правоте и неправоте. А.Е. Тейлор (в «Сократе») говорит, что примерно в то же время существовали еще две не дошедшие до нас комедии, где главным действующим лицом был Сократ. Из этого Тейлор делает вывод, что к 423 г. Сократ уже имел в Аф инах большую известность местного масштаба.

7 П л а т о н. Парменид. Начиная с Барнета, ученые (находясь под сильным влиянием тейлоровских доводов в защиту исторического правдоподобия диалогов Платона, одним из примеров которой является то, как Тейлор рассматривает действующих лиц и даты написания этих диалогов в своей книге «Платон») предполагают, что основой для этого диалога послужила действительно имевшая место встреча. (Место, где она происходит, без сомнения, описано очень подробно; может быть, однажды эти подробности найдут подтверждение: в Керамике будет обнаружено дно чаши с надписью «Я принадлежу Питодору» или в фундаменте одного из домов квартала Мелита на северо-западном склоне Акрополя будет найден кусочек бронзы.) Но с другой стороны, хотя Сократ, несомненно, высоко ценил элейскую логику за ее точность, были и другие, не исторические причины, которые могли побудить Платона примерно в 367 г. сочинить вымышленную беседу между Парменидом, Зеноном и Сократом. Во-первых, у Платона Сократ – руководитель научной школы в Афинах, а такое положение подразумевает «международную» известность, и Сократ встречает своих именитых гостей как их хороший знакомый и равный им человек; во-вторых, чем больше интересовался Платон идеями пифагорейцев между 394-м и 384 гг. до н. э., тем больше они интересовали и его литературного Сократа. Вероятно, основные факты, по которым можно дать оценку этому параллельному усилению интереса к учению пифагорейцев у автора и персонажа, таковы: 1) то, что Платон включил в число присутствовавших при смерти Сократа двух пифагорейцев – Симмия и Кеба, учеников Филолая, которые в то время находились в Фивах, вероятно, не просто анахронизм; 2) в том месте диалога «Федон» («Федон», 100A ff), где Сократ, вспоминая прошлое, рассказывает свою интеллектуальную биографию, он упоминает среди вопросов, над которыми размышлял в молодости, и такой: «плоская ли земля или имеет форму шара», а это могло прийти ему на ум, только если он уже что-то знал о взглядах пифагорейцев; и, как показано в примечаниях Барнета, в остальной своей части рассказ Сократа – удивительно точный перечень проблем, которыми занималась наука, когда Сократ был молодым ученым.

8 Важная роль изучения собственного «я» с целью познать себя самого – тема, которая снова и снова возникает в философии; заявленная еще Гераклитом, в нашем ХХ веке она породила понятия «аутентичность» и «экзистенция». Как отмечал Руссо в своем «Эмиле», в образовательном процессе есть такой этап (он примерно соответствует старшим классам средней школы), когда каждому ученику становится интересно познать себя самого.

9 Неврология и психоанализ дают нам разные ответы на вопрос о том, что такое наше «я», и похоже, что ни один из этих ответов не может удовлетворить человека, который желает «отыскать границы души» (как назвал это Гераклит).

10 Одна из самых важных особенностей представления софистов о человеческом «я» – то, что их определение «я» нам приходится реконструировать с помощью логических умозаключений. «Я» у софистов – некий «икс» внутри человека, что-то, что желает славы и богатства и избегает того, что вызывает боль или страх; оно «природное», хотя общество и накладывает на него свой отпечаток посредством условных правил, принятых в какой-то конкретной местности. Это не «я» народной религии (см. об этом цитаты из Протагора и Крития в главе XII данной книги) и не «я» в естественно-научном понимании этого слова (см. Протагора и Горгия с их отказом от таких отвлеченных метафизических рассуждений в пользу более практического гуманизма).

11 Сократ рассказал это в своей защитительной речи на суде – сравните Платон, «Апология», 11A ff. Мы можем сравнить с этим платоновские портреты Сократа за работой: Сократ у него ставит вопросы перед чтецом Гомера («Ион»); перед знатоком религии, фундаменталистом, даже немного фанатиком («Эвтифрон»); перед выдающимся ритором, послом и адвокатом («Горгий»); перед видным государственным деятелем-демократом, как раз тем самым, чьими стараниями Сократ был осужден и казнен (Анит в «Меноне»; в «Апологии» сказано, что это его помощник Мелет должен был отвечать Сократу на перекрестном допросе во время суда); перед человеком, знаменитым своими обширными познаниями и знанием множества ремесел (Гиппий в «Меньшем Гиппии», если считать это сочинение работой Платона, но «Больший Гиппий» написан не Платоном»); перед двумя бывшими военачальниками, зашедшими в