Мариан Брандыс
Адъютант Бонапарта
…Мой адъютант Сулковский, следивший утром 1 брюмера (22 октября 1798 года) за передвижением неприятеля в окрестностях Каира, на обратном пути подвергся нападению со стороны населения предместья. Конь его оступился, и Сулковский погиб ужасной смертью… Это был многообещающий офицер.
Рыдзынские сфинксы
В Рыдзыну я поехал только затем, чтобы как-то наполнить жизнью мой запас исторических сведений о Юзефе Сулковском. Этот маленький городок под Лешно Велькопольским некогда был тесно связан с его именем. Об этом романтическом герое мы знаем по театральным постановкам, нескольким романам и одной незаконченной опере. В Рыдзыне, под опекой знатных кузенов, провел он годы ранней молодости, там он совершенствовал свои разносторонние таланты, которыми настолько покорил Бонапарта, что император вспоминал о них и на острове Святой Елены; наконец, там, в гуще рыдзынских конфликтов, созревал социальный радикализм будущего ярого якобинца и ожесточенная ненависть к феодальному миру.
Поездку в Рыдзыну я горячо рекомендую всем любителям неизбитых туристских маршрутов. От железнодорожной станции до городка надо идти пешком добрых пять километров; правда, услужливый работник ближайшего пункта хлебоскупки предлагает вызвать из города такси, но добиться этого так же трудно, как выиграть в лотерее, поелику единственный рыдзынский таксист пан Фелюсь преимущественно «курсирует».
Но пройти эти пять километров тоже стоит. Городок исключительно красив и безупречен, воплотив в облике своем XVIII век. Очаровательная строгая рыночная площадь, играющая всеми цветами радуги, она выглядит точно так же, как при первых владельцах этого майората. В центре городка несколько причудливый памятник увековечивает величие княжеского рода Сулковских. Из-за стены парковых деревьев проглядывает величественный массив замка, заново покрытого после войны кровельным железом. Именно в этом замке воспитывался легендарный адъютант Бонапарта. Ныне исторический замок стоит пустой и заброшенный. Восстанавливается, правда, он уже давно, но пока что не нашли ему должного применения. О прежнем великолепии замка говорят два каменных сфинкса, некогда охранявших его ворота. Извлеченные после войны из рва, куда их свалили немецкие солдаты, они стоят на подступах к замку, как два отставника не у дел.
Кроме остова замка и сфинксов XVIII века, ничто уже не напоминает в Рыдзыне о Юзефе Сулковском. Нет никаких реликвий, ни малейшего следа устных преданий.
Напрасно несколько часов бродил я по улочкам живописного городка, напрасно обходил поочередно все культурные и административные учреждения, напрасно засыпал вопросами стариков, которые обычно с таким благоговением коллекционируют воспоминания и легенды, связанные с историей родных мест. Я ничего не узнал о Сулковском. Прославленный романтический герой, близкий тысячам польских читателей и театральных зрителей, в местности, неразрывно связанной с его именем, оказался совершенно забытым.
Усталый и удрученный напрасным скитанием, я вернулся в парк. Между деревьями уже сгущались сумерки, на пустой площади перед замком серели два сфинкса. Я заглянул в их пустые каменные глазницы и в этот момент необычайно выразительно представил себе гениального мальчика, который двести лет назад жил в Рыдзыне, а потом погиб в Египте, неподалеку от настоящего сфинкса.
И меня вновь обступили все неразгаданные тайны его прекрасной и короткой биографии. Что мы, собственно, знаем о Сулковском, кроме романтической легенды, произвольно творимой драматургами и романистами? Я почувствовал вдруг непреодолимое желание свести на очной ставке эту легенду с суровой правдой документов, открытой нам историками.
И вот, побуждаемый рыдзынскими сфинксами, я иду приступом на четыре главные загадки жизни Юзефа Сулковского.
Сын двух отцов и трех матерей
Родословная Юзефа Сулковского является клубком тайн, который историки и поныне еще не сумели распутать. По этому вопросу строятся различные предположения, абсолютно противоречащие друг другу, и за каждым из них авторитет выдающегося историка. Для объяснения, в чем суть споров, следует сказать несколько слов о генеалогическом своеобразии рода Сулковских.
Сплетня XVIII века считает, что величие этой магнатской фамилии зародилось совершенно неожиданно в… спальне польского короля Августа II Саксонского.[1] Сладострастный монарх удивительнейшим образом умел сочетать темперамент закоренелого прелюбодея с истинно саксонским семейным чувством. Он был любящим отцом не только законного потомства, но и побочных детей. В результате этих двух королевских черт первородный сын скромного бургграфа Станислава Сулковского Александр Юзеф достиг в саксонской Польше наивысших званий, а под старость стал родоначальником княжеской линии рода Сулковских.
В момент появления на исторической сцене нашего героя князя Александра Юзефа уже не было в живых, зато жили его четыре сына. Поскольку каждый из них оказал какое-то влияние на жизнь молодого Юзефа Сулковского, попытаюсь их вкратце обрисовать.
Самый старший – князь Август, тот, что впоследствии был опекуном Юзефа, – славился глубокой ученостью и непомерной чванливостью нувориша. Ни то, ни другое не способствовало его популярности у шляхты и лишь давало повод для насмешек. Однако этот уродливый, кичливый горбун был действительно выдающейся личностью, известной и уважаемой во всей Европе. Сердечный приятель короля Станислава- Августа и многих других монархов, маршал Постоянного совета, один из самых деятельных, хотя и не самых честных членов Просветительной (Эдукационной) комиссии, познаньский воевода и первый владелец рыдзынского майората, князь Август большую часть жизни провел в заграничных путешествиях, получая при дворах высшие ордена и связанные с ними титулы. Помимо всего прочего, он был пэром Англии, грандом Испании, а также «великим приором и родовым командором» Мальтийского ордена. И ко всему еще очень богатым человеком, что не мешало ему получать высокие вспомоществования от посланников держав, разделивших Польшу.
Второй по порядку брат – князь Александр – постоянно болел и из-за этого был куда скромнее. Он довольствовался званием имперского фельдмаршала, большую часть жизни провел в своем венском дворце и в Польшу наезжал очень редко.
Третий князь Сулковский со странным именем Франтишек де Паула был пресловутым enfant terrible[2] всей семьи. Он единственный из братьев унаследовал от коронованного предка бурный темперамент и давал ему волю при каждой возможности. Рассказывали, что он был отцом многих детей от разных жен – необязательно своих. Репутация у него была неисправимого дебошира и мота,
