Первые две остановки – платная конюшня, где они закупали припасы, и прядильня, где запасались полотном – прошли как обычно: они приобрели необходимые припасы, но не стали тратиться на полотно, хотя Савну и понравился материал с красно-белым рисунком на зеленом фоне. Ма и Па поболтали с Прядильщиком о том, что его светлость остался в своем особняке возле Смолклифа, а Поли скучала. Савн прекрасно понимал, что материал окажется слишком дорогим, и даже не стал спрашивать, сколько он стоит, а Ма, после того как они снова выехали на дорогу, похвалила полотно Прядильщика и заявила, что им бы следовало что-нибудь у него купить, если у них что-нибудь останется после уплаты налогов его светлости.
Они, как это часто бывало, проехали без остановки мимо лавки, где продавали посуду; впрочем, они дружно помахали ее хозяину. Был уже третий час пополудни, когда они отъехали от лавки Кожевника, где купили кусок кожи для подпруги Гиины – старая уже совсем протерлась. Впереди виднелись скобяная лавка и дом Тэма.
Возле дома собралась большая толпа.
Ма, которая управляла повозкой, натянула поводья, и они остановились.
– Может быть, стоит посмотреть, что там происходит? – спросила она.
– Похоже, они собрались вокруг телеги, – сказал Па. Ма немного подумала, потом подъехала чуть ближе.
– Господин Ваг, – заявила Поли, бросив быстрый взгляд на Савна, словно тот должен был понимать, что случилось.
Они приблизились еще немного и остановились примерно в двадцати футах от телеги и собравшихся вокруг нее людей. Савн и Поли поднялись на ноги и вытянули шеи.
– Там мертвец, – с благоговением прошептал Савн.
– Точно, – кивнул Па.
– Поехали дальше, – проворчала Ма. – Нам здесь нечего делать.
– Но, Ма… – начала Поли.
– Помолчи, – вмешался Па. – Твоя мать права. К тому же мы ничем не сможем помочь несчастному.
– Но разве вы не хотите знать… – не унималась Поли.
– Позднее нам обязательно все расскажут, – заявила Ма. – Уверена, что даже больше, чем нам следует знать. А теперь нужно купить гвоздей.
Когда повозка двинулась вперед, на них остановился строгий взгляд господина Вага.
– Подожди немножко, Ма, – не выдержал Савн. – Господин Ваг…
– Вижу, – нахмурившись, ответила Ма. – Он хочет, чтобы ты подошел к нему. – В ее голосе появилась тревога.
Савн, в свою очередь, немного занервничал, неожиданно обнаружив себя в центре всеобщего внимания – вокруг телеги собрались почти все, кто жил неподалеку.
Однако господин Ваг не дал Савну опомниться. Морщинистое лицо Вага было еще более сумрачным, чем обычно, а тяжелые челюсти периодически сжимались – Савн знал, что так бывает, когда господин Ваг напряженно о чем-то размышляет.
– Пришло время научиться осматривать мертвеца, – заявил господин Ваг. – Подойди сюда.
Савн сглотнул и подошел к телеге, в которую был впряжен чалый мерин, терпеливо стоявший на месте, словно ничего не произошло. На телеге, лицом вверх, лежало тело – казалось, человек отдыхает. Голова повернута в сторону, колени слегка согнуты, раскрытые ладони повернуты вверх, голова…
– Я его знаю! – воскликнул Савн. – Это Рейнс.
Господин Ваг фыркнул, словно хотел сказать: “Мне это тоже известно”. Однако вслух он произнес следующее:
– Одна из наших скорбных обязанностей состоит в том, чтобы определить, отчего человек умер. Прежде всего необходимо установить, не явилась ли причиной его смерти болезнь, от которой могли пострадать другие. Затем нам следует выяснить, не была ли его смерть насильственной – в таком случае мы обязаны предупредить людей о появлении убийцы или опасного хищника. А теперь расскажи мне, что ты видишь.
Но прежде чем Савн успел открыть рот, господин Ваг повернулся к толпе и сказал:
– Отойдите в сторону! Нам предстоит сделать работу. Займитесь своими делами или постарайтесь нам не мешать. Мы расскажем вам обо всем, что удастся обнаружить.
Удивительное дело – всякий раз, когда господин Ваг начинал осматривать пациента, его резкие манеры куда-то исчезали. Впрочем, труп явно не относился к категории пациентов, поэтому господин Ваг сурово буравил взглядом собравшихся, пока те не отступили на несколько футов. Савн сделал глубокий вдох, гордясь тем, что господин Ваг употребил слово “мы”, и с трудом удержался от того, чтобы потереть руки, словно именно ему предстояла серьезная работа. Он надеялся, что Фири смотрит на него.
– А теперь, Савн, – сказал господин Ваг, – расскажи, что ты видишь.
– Ну, я вижу Рейнса. То есть его тело.
– Ты же на него не смотришь. Попробуй еще раз.
Савн снова почувствовал, что оказался в центре всеобщего внимания, и попытался заставить себя забыть о любопытных взглядах. В некоторой степени ему сопутствовал успех. Он еще раз отметил положение повернутых ладонями вверх рук, необычно согнутые ноги. Никто не будет так лежать. Оба колена слегка согнуты и…
– Ты не смотришь на лицо, – заявил господин Ваг. Савн сглотнул. Он не хотел смотреть в лицо
