– Ага.
– Это большой секрет, Безжалостный?
– Да, – ответил он. – Весьма.
– Ниточки тянутся на самый верх?
– Да, к тому же тут речь идет об очень больших деньгах.
– И ты пытаешься решить, о чем мне можно рассказать в качестве услуги?
– Верно.
Я ждала. Любые мои слова ничего не изменили бы.
– Ладно, – наконец заговорил он. – Вот что я тебе расскажу. У множества людей имеются обязательства и расписки этого типа. Осколки. У всех есть такие бумаги. Крупные банки могут разориться, а некоторые члены Организации отправятся в неожиданные отпуска. Речь идет не только обо мне, мы все здесь замешаны.
– А как насчет тебя?
– Я не связан напрямую, поэтому скорее всего мне ни чего не грозит.
– Если тебе что-то потребуется…
– Угу. Спасибо.
– Как он умер?
Безжалостный развел руками.
– Поехал покататься на проклятой Виррой лодке, поскользнулся и ударился головой о борт.
Я приподняла бровь.
– Никто не хотел его смерти, Кайра. Я хочу сказать, что у нас был только один шанс получить наши вложения обратно: если его люди заработают серьезные деньги. А после его смерти мы остались ни с чем.
– Ты уверен?
– Как можно быть хоть в чем-то уверенным? Я не желал его смерти. Я не знаю никого, кто хотел бы видеть его мертвым. Империя прислала лучших следователей, и они полагают, что произошел несчастный случай.
– Хорошо, – сказала я. – Каким он был человеком?
– Ты думаешь, я хорошо его знал?
– Ты давал ему деньги в долг или рассматривал такую возможность, – значит, ты его изучил.
Он улыбнулся, потом на его лице появилось задумчивое выражение – сомневаюсь, что на свете найдется много людей, которые его видели.
– Знаешь, он вел себя совершенно естественно.
– Не понимаю.
– Казалось, у него нет никаких задних мыслей – ни у кого не возникло ни малейших подозрений.
– Звучит знакомо.
Он пропустил мое замечание мимо ушей.
– Файрис пытался быть воспитанным, профессиональным, расчетливым – он старался убедить тебя, что является настоящим бизнесменом. И пытался произвести впечатление – всегда.
– Своим богатством?
Безжалостный кивнул:
– Да, именно так. И еще тем, что он всех знает и что он хорош в своем деле. Полагаю, это являлось частью имиджа – производить впечатление – и было для него важнее, чем сами деньги.
Я молча кивнула. Он улыбнулся.
– Мало?
– Да.
– Тогда мне нужна причина.
– Ты ставишь меня в неловкое положение, – сказала я.
– Неловкое? – И он взглянул на меня так, как я смотрела на Влада, когда поняла, что смутился он.
– У меня есть друг…
– Понимаю.
Я рассмеялась.
– Ладно, забудем. У меня остался должок, – призналась я, погрешив против истины. – Одна старуха, которую собираются вышвырнуть из дома потому, что все начали продавать собственность после смерти Файриса.
– Старую женщину лишили права выкупа имущества? Ты шутишь?
– Нет.
– Я тебе не верю.
– Неужели я бы стала такое выдумывать?
Он, посмеиваясь, покачал головой.
– Да, пожалуй, не стала бы. И что же ты собираешься делать?
– Сама еще не знаю. Пытаюсь раздобыть побольше информации и все обдумать. – В любом случае если у Влада и был другой план, он им со мной не поделился. – Что еще ты можешь мне рассказать?
– Ну, ему было тысяча четыреста лет. Никто о нем не слышал до Междуцарствия, но после того, как оно закончилось, он очень быстро стал набирать вес.
– Как быстро?
– К концу первого столетия Файрис уже был очень богатым человеком.
– Да, времени он не терял.
– А потом, через сорок или пятьдесят лет он разорился.
– Полностью?
– Угу.
– И все вернул?
– Вдвое. Всякий раз он становился богаче, и каждое следующее разорение оказывалось более жестоким.
– Одни и те же причины? Бумажные замки?
– Точно.
– Перевозки?
– И строительство кораблей. Этим он занимался с самого начала.
– Почему никто не учится на своих прежних ошибках?
– Мне кажется, ты кого-то хочешь покритиковать, Кайра? – Он слишком болезненно воспринял мои слова.
– Нет. Меня просто разбирает любопытство. Мне известно, что ты совсем не глуп. Большинство людей, у которых он брал деньги, тоже знали свое дело. Как же ему удавалось всякий раз добиваться успеха?
Безжалостный слегка расслабился.
– Ты не видела его в деле.
– Что ты хочешь сказать? Он умел продавать свои идеи?
– Да, и много больше. Даже когда он разорялся, никто об этом не знал. Конечно, когда такой богатый человек теряет свой капитал, банкротство не оказывает влияния на образ его жизни – у него остаются особняк и яхта, он продолжает бывать в клубах, как и прежде, и ездит в дорогих экипажах.
– Конечно.
– И он этим пользуется. Через пять минут разговора с ним ты забываешь, что он недавно разорился. А потом вбегают его секретари с какими-то бумагами, которые он должен подписать, или с вопросами о каких-то серьезных сделках, и он вновь оказывается на вершине мира. – Безжалостный пожал плечами. – Не знаю. Может быть, его секретари специально приходили только для того, чтобы произвести впечатление, – но такая тактика срабатывала. Заканчивалось тем, что у тебя складывалось впечатление: сейчас самый подходящий момент вложить свои деньги, в противном случае кто-нибудь другой заработает на выгодной сделке.
– И желающих оказывалось множество.
– Среди джарегов? Да.
