текущих военных делах, за исключением тех случаев, когда постоянные столкновения на море, в дальних герцогствах или вдоль восточной границы не перерастали в нечто большее и император начинал обдумывать возможность войны. Тогда ему приходилось принимать во внимание финансовые аспекты конфликта – стоит ли тратить огромные средства, когда экономическая выгода сомнительна?
Таким образом, в действительности всей полнотой военной власти располагала главнокомандующая, если не считать Лавоудов, которые в те времена были еще сильны и коими руководил капитан по имени Гиорг, – Сетра Лавоуд еще задолго до этого покинула двор и отошла от дел. У главнокомандующей, драконледи по имени Литра э'Тенит, теоретически имелись два заместителя: генерал-капитан Императорской армии и генерал-бригадир Императорской гвардии. Однако надо сказать, что в тот момент оба поста оставались вакантными и командирам всех подразделений приходилось докладывать непосредственно леди Литре.
Одним из ее заместителей был Г'ерет, командир батальона Красных Сапог Императорской гвардии (впрочем, следует отметить, что красные сапоги не носили уже более четырехсот лет). После окончания праздника по случаю коронации батальон обычно нес патрульную службу на улицах города, сопровождал в качестве эскорта некоторых важных особ, охранял Крыло Йорича или выполнял обязанности почетного караула при дворе в определенные дни недели. Те гвардейцы, что были свободны от службы, слонялись по своему крылу дворца, пили, сплетничали или задирали гвардейцев другого капитана, Ланмареи.
Батальон Г'ерета насчитывал шестьдесят или семьдесят гвардейцев, в то время как в батальоне Белых Шарфов капитана Ланмареи числилось почти двести. Благодаря чему у людей Г'ерета создавалось впечатление, которое он всячески поддерживал, что они являются элитным подразделением. Нетрудно понять, что остальные гвардейцы подобное поведение встречали дружным негодованием. Ко всему прочему следует добавить, оба капитана соперничали между собой, надеясь получить пост бригадира, который оставался вакантным в течение последней тысячи лет. Наконец, мы обязаны сообщить, что подразделению Ланмареи, иными словами, батальону Белых Шарфов, доверили охранять императора.
Такое положение дел сложилось из-за того, что Ланмарея была близким другом ее величества Ноймы, супруги императора, а Тортаалик, как мы имели честь заметить, являлся давним другом Г'ерета и посему постоянно искал повод передать сию почетную обязанность батальону Красных Сапог, но еще не успел после коронации (имевшей место всего за несколько недель до описываемых событий) это сделать. В результате между двумя подразделениями возникло острое соперничество; несколько раз оно приводило к легким стычкам, а дважды была пролита кровь. Остается лишь добавить, что оба раза победу одержал батальон капитана Ланмареи. Так что, надеемся, наши читатели понимают, какое настроение царило в тот момент среди гвардейцев Г'ерета.
Что же касается наших друзей… Если вы думаете, что остальные гвардейцы приняли новичков враждебно, узнав о том, как прошло их первое патрулирование, то вы глубоко ошибаетесь. На четверку смотрели с определенным уважением, а со временем стали относиться к ним по-дружески, такова весьма необычная психология людей, носящих шпагу.
Если говорить о Кааврене, то он был просто милым молодым человеком, этим все объяснялось. А после того как тиаса доказал свою ловкость, убив в поединке Фрая (которого, можете не сомневаться, не особенно любили), он быстро завел себе множество приятелей. Тазендру высоко ценили, поскольку в среде солдат принято ценить любого дзура, а ее красота привлекала всеобщее внимание. Женщины в Императорской гвардии, составлявшие добрую треть всех гвардейцев, сразу же заинтересовались Пэлом, самым тщательным образом следившим за своей внешностью. А вкрадчивая речь и изысканные манеры подарили ему долгие часы приятных бесед. Что до Айрича, то он пользовался неизменным уважением, как и положено лиорну, и вскоре многие гвардейцы стали обращаться к нему с вопросами о манерах, этикете, истории, а также за советами относительно жен, мужей, любовников и любовниц.
Кааврен постепенно выяснил, что доходы гвардейцев главным образом складываются из взяток от тех, кто хотел, чтобы их деяния оставались в тайне. Он узнал, что принимать золото за сокрытие преступления чудовищным проступком не считается, но и не приветствуется. Однако гвардейцы не рассматривали попытки обмануть императорских сборщиков налогов серьезным нарушением закона. Философия, к которой после некоторых раздумий тиаса присоединился.
Тем не менее Кааврен не считал для себя возможным брать взятки, а посему предпочитал – во всяком случае, пока находился на службе – не заходить в заведения, где процветают запретные развлечения. Пэл, напротив, регулярно навещал хозяев злачных мест, хотя никогда не требовал с них денег. У Кааврена сложилось впечатление, что Пэл заключил какое-то соглашение с этими людьми, и тиаса решил присматривать за йенди, чтобы выяснить природу их отношений. Айрич твердо отказывался брать взятки, но никогда не ссорился с теми из гвардейцев, кто имел другое мнение по данному вопросу. Тазендра, единственная из всей четверки, получала от подобной практики истинное удовольствие и регулярно принимала денежные дары, которые тут же с радостью и возвращала, проигрывая большую часть в шеребу – карточную игру, модную в то время.
Довольно часто, пока Тазендра играла, остальные трое сидели рядом, пили вино и болтали о делах Империи, о своей службе или о том, как заслужить уважение своего командира.
Следует упомянуть, что в ближайшей к их дому гостинице, на вывеске которой, как мы уже говорили, был изображен молоток, забивающий гвоздь, имелась задняя комната. Здесь часто играли в шеребу под бдительным надзором краснолицего джарега по имени Такко, сумевшего каким-то образом стать партнером хозяина «Молотка и Гвоздя» – так называлось заведение. Всякий раз, когда драконы из отряда наемников оказывались при деньгах, гостиница заполнялась горланящими песни, крепко подвыпившими солдатами, а в заднюю комнату, любимое место Тазендры, набивалось и вовсе невероятное количество игроков и зрителей.
Было не раз замечено, что, когда в задней комнате появлялись пьяные драконлорды, садившиеся за стол, чтобы сыграть с леди дзур, многие мирные обыватели вдруг вспоминали, что у них есть срочные дела и стремительно разбегались в разные стороны. Однажды, примерно через три недели после появления в городе наших друзей, данное наблюдение оказалось особенно прозорливым, а посему мы возьмем на себя труд подробно рассказать о том, что произошло.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
В которой выясняется, что в городе Драгейре нет полиции
В тот вечер Тазендре очень везло в шеребу – игру, где переменчивая фортуна испытывает хладнокровие игроков и минутная слабость может стоить проигрыша партии, рассчитанной до мелочей. А счастливая карта, если действовать дерзко и непоколебимо, может закончить партию тем, что целое состояние перейдет с одной стороны стола на другую – что и случилось с Палувой, графом Кловерхиллом, героем известной поэмы.
Как мы уже говорили, Тазендре везло. Более того, она вела лучшую свою игру, ибо есть только одна вещь, вдохновляющая дзура больше, чем вступление в схватку с превосходящими силами противника, – это схватка с множеством драконлордов. Следует пояснить, что все ее противники за карточным столом были из Дома Дракона: три женщины и мужчина из отряда наемников «Розы с Шипами», и монеты раз за разом
