– Вы же знаете, я достаточно богат, – ответил Адрон. – Алмазы из Сэндихоума по пути в Драгейру пересекают Пепперфилд, а перец, который выращивается на моих землях, отправляется во все уголки страны. В результате я получаю часть того и другого. Снаряжая свой батальон, я потратил, уж можете поверить мне на слово, огромную сумму денег, но не настолько, чтобы влезать в долги или опасаться потери приданого дочери.
– Значит, ваше высочество сомневается, что целая Империя с ее ресурсами в состоянии с вами тягаться – даже при том, что ей потребуется снарядить гораздо меньшее количество лошадей и построить конюшен?
– В ваших словах есть доля истины, – ответил Адрон.
– Простит ли ваше высочество мое любопытство…
– О, вы можете спрашивать все, что пожелаете.
– В таком случае мне непонятно, зачем вы взяли с собой на Встречу провинций целый батальон? Насколько я понимаю, именно по этой причине вы оказали честь городу Драгейра своим присутствием.
– Вам непонятно?
– Ну, ваше высочество, вы, вероятно, думаете, я недостаточно информирован о том, что происходит во дворце, если это не входит в мои обязанности.
– И тем не менее, – проговорил Адрон, и на его губах появилось подобие улыбки, – не кажется ли вам, что батальон, в расположении которого вы сейчас оказались, как раз и попадает в непосредственный круг ваших обязанностей?
– Каким образом? – изображая удивление, спросил Кааврен. – В мои обязанности входит обеспечение безопасности его величества и неприкосновенности Императорского крыла дворца. Ну и, разумеется, соблюдение порядка в городе. А еще я должен оказывать всяческую поддержку силам лорда Ролландара, если в таковой возникнет необходимость. Так что меня совершенно не касаются дела вашего высочества.
Адрон, которого, казалось, совершенно не убедила его великолепная речь, проговорил, по-прежнему улыбаясь:
– Однако вы говорили, вас мучает любопытство.
– Ну…
– В таком случае позвольте мне его удовлетворить, я привел с собой свой батальон по просьбе его величества.
– Его величества?
– Вот именно.
– Императора Тортаалика?
– Я не знаю другого. Неужели вас не поставили в известность о данном обстоятельстве?
– Ничего не слышал. Не понимаю…
– Зачем его величеству понадобилось иметь под рукой целый батальон?
– Совершенно верно.
– Мне кажется, его беспокоят волнения в городе.
– Его беспокоят беспорядки, так вы сказали?
– Точно.
– А ваше высочество они тоже беспокоят?
– Клянусь честью, дорогой капитан, мне о них ничего не известно.
– И тем не менее…
Речь Кааврена прервал гонец – он принес письмо для Адрона.
«Ну, – сказал Кааврен самому себе, – либо тут нет никакого предательства и мои волнения не имеют под собой основания, либо лорд Адрон ведет столь опасную игру, на которую – насколько мне известно – еще не решался ни один драконлорд. Что происходит? Адрон получил известие, и оно его озадачило – он нахмурился… может быть, скажет, в чем дело, потому что мне очень хотелось бы знать».
Адрон, по-прежнему хмурясь, поднял глаза от послания и уставился в пустоту.
– Решительно странно, – прошептал он, словно обращаясь к самому себе.
– Ваше высочество?
– Да? – взглянул он на тиасу. – О, господин Кааврен, я совершенно про вас забыл. Мне только что принесли просто поразительные новости. Сказать вам?
– Если ваше высочество того желает.
– Я получил это письмо от некоего Калвора из Дрема. Вы его знаете?
– Должен признаться, не знаю, ваше высочество.
– Не важно. Он из Дома Феникса, поэт и страшная зануда.
– И что?
– Он прислал мне записку, в которой утверждает, что не понимает, по какой причине я отправил ему свои извинения.
