если я заверну твою еду в фольгу и дам тебе с собой? И ты поешь, когда захочешь.
— Спасибо.
«Когда захочешь…»
Много чего ожидало того момента, когда он «захочет». Решения, которые надо принять, изменения, с которыми надо смириться, и прошлое, от призраков которого надо избавиться.
Джейк отправился наверх, пройдя мимо ванной комнаты, в которой, как он заявил, надо было проверить трубы. Когда он достиг двери своей спальни, он зашел внутрь и глубоко вздохнул. И ощутил слабый, почти неуловимый запах Кары, ее духов. Кара оставляла свой след везде, где бы ни была. Внимание Джейка привлекла фотография в маленькой серебряной раме, поставленная на прикроватную тумбочку.
Кэбот.
Взяв фотографию, Джейк присел на край кровати. Ребенок был очаровательным, вне всякого сомнения. На пухлых щеках восхитительные ямочки. Глаза мальчика по форме и цвету такие же, как у Кары. А подбородок! Это была миниатюрная копия подбородка матери. Широкая улыбка свидетельствовала о том, что мальчик смеялся, когда его фотографировали. Кара рассказывала, как заразительно смеется Кэбот.
«Точно так же, как и его мать», — подумал Джейк, хотя смех ее был немного надрывным оттого, что она редко смеялась. Джейк тоже редко смеялся. До сегодняшних выходных. Даже его мать заметила в нем перемену.
Отложив фото в сторону, Джейк взял свой дневник, не столько для того, чтобы что-то написать, сколько для того, чтобы просто почитать. Но в конце концов, взяв ручку, он стал изливать на бумагу мысли, переполнившие его голову:
«Если бы ты был здесь, я извинился бы перед тобой. Наверное, я плохой пример для подражания. Я почувствовал облегчение, когда приехал в Вермонт. И, пойми меня правильно, я не жалел об этом. Я люблю эту гостиницу, и горы, окружающие ее, и медленное течение здешней жизни. Но твой дядя был прав насчет того, почему я уехал из Буффало. Я убеждал себя в том, что уехал оттуда единственно потому, что хотел уберечь своих родных от сплетен и слухов, но я уехал также потому, что не мог принять то, что случилось.
Я все еще думаю об этой женщине и ее дочери. Я все еще вижу ужас на их лицах — в ту короткую секунду, перед их смертью. Но они были не единственными, кого я не смог уберечь. Я не смог уберечь тебя.
Я думал, что смогу справиться с этим, если бы дело касалось лишь моей репутации. Это было бы нелегко, и мне было тяжело смотреть, как репортеры третируют мою семью, но я никогда раньше не пасовал перед трудностями. А затем я узнал про тебя. Сначала узнал — а потом потерял, в одно мгновение. Это был двойной удар, и под грузом горя и ощущения вины я не выдержал и сломался.
Поэтому я не уехал из Буффало — я оттуда сбежал. Теперь я это понимаю. Но боль преследует меня на каждом шагу, в основном потому, что я отказываюсь расстаться с ней.
И отказываюсь расстаться с тобой.
С мыслью о тебе, скажем так. Тебя никогда не было, ты живешь только в моем сердце. И там останешься. Навсегда. Но все-таки мне нужно отпустить тебя. Для моего собственного спокойствия. Это не значит, что я забуду о тебе. Как никогда не забуду и ту женщину и ее дочь. Это значит принять то, что уже нельзя изменить. И двигаться вперед. Нельзя жить в прошлом. И нельзя жить с мыслью о том, „а если бы…“. Наконец-то я понял это.
Прощай, мой маленький ангел».
Слезы закапали на страницу. Они оставили пятна на самых первых строчках его дневника, и сейчас на бумаге тоже расплывались пятна. Первые строчки были о его ребенке. И последние — тоже. И Джейк почувствовал спокойствие в своей душе.
— Джейк?
Вытерев мокрые щеки, он поднял глаза и взглянул в сторону двери. Там стояла Кара.
— Да?
— Прости, что помешала тебе. Я подумала, что тебя обрадует эта новость: телефон снова заработал! Я подняла трубку — просто так, на всякий случай — и услышала там гудок.
Он кивнул:
— Замечательно. Ты можешь позвонить своему сыну.
— Да. — Но Кара при этом не улыбнулась. — Скажи… у тебя… все в порядке?
— Думаю, да. — Закрыв дневник, он на секунду прижал его к сердцу, прежде чем положить в ящик стола. — Просто мне надо было завершить некоторые неоконченные дела.
Глава 10
Джейк сидел в гостиной, когда Кара спустилась по лестнице. Был поздний вечер. Она вообще-то уже пожелала ему спокойной ночи. Но несколько часов после этого она не могла успокоиться и расхаживала по комнате. О сне Кара даже и не думала, потому что догадывалась, какие чувства терзают Джейка.
«Неоконченные дела».
Она вспоминала выражение его лица и слезы, которые стекали по щекам. Боже, как больно было ей видеть их! Его боль терзала ей сердце.
Он стоял возле камина, повернувшись к ней спиной. На нем была лишь белая футболка, которая плотно обтягивала его широкие плечи. Узкие бедра облегали потертые синие джинсы. Кара не сомневалась, что Джейк выглядел потрясающе в форме офицера полиции или в деловом костюме. Но ему больше нравились джинсы.
— Джейк.
Он повернулся:
— Я думал, ты давно уже спишь.
— Я не могла уснуть. Я… Я беспокоилась о тебе.
Он покачал головой:
— В этом нет необходимости.
Кару не удовлетворил его ответ.
— Ты мучаешься. Скажи мне. Ты знаешь, что можешь мне открыться.
Он смотрел на нее несколько секунд изучающим взглядом, потом кивнул:
— Я задумался о своей жизни. Это нелегкие мысли.
— Да, действительно. — Но Кара была не удовлетворена его ответом, поэтому она ждала.
— Я веду дневник. Ты даже можешь заглянуть в него. — Раздался его резкий смех. — Наш полицейский психолог предложил мне вести его. Это способ излить свои чувства, пока ведется внутреннее расследование. Но я и не думал про дневник, пока не узнал, что Миранда… сделала с нашим ребенком.
Кара сглотнула комок в горле:
— Значит, ты записал в нем свои мысли.
— Более или менее. — Джейк пожал плечами. — Я гадал, на кого он или она будет похож, какой у него или у нее будет характер. Я… я обращался к этому ребенку, который не был рожден, — он жил только в моем сердце.
Кара почувствовала, как душа ее разрывается на части. Не в силах постичь его горе, она медленно произнесла:
— Ты думаешь, это неправильно?
— Нет. Не совсем. Но невозможно… невозможно двигаться вперед, когда ты не покончил с прошлым. Я думаю, что мы оба убедились в этом, пусть и по разным причинам.
Если он думал, что она будет спорить с ним, то он ошибался. Кара кивнула.
— Мы должны идти вперед, — четко произнесла она.
— Вперед, — согласился он.
Они смотрели друг на друга в сумрачном свете гостиной. Взгляд его опустился вниз и задержался там,