взаимоотношений адвокат-клиент. Поскольку именно он издавал местную газету и два раза в месяц публиковал свои передовицы, ей приходилось постоянно остерегаться как бы не выболтать что-нибудь важное. И не потому, что она сомневалась в его порядочности, а прежде всего ради своей собственной безопасности.
– Что привело тебя сюда? – спросила она.
– Я хотел сообщить, что не обедаю сегодня дома.
– О, Мэт!
Он поднял руки вверх, взывая к ее разуму, пытаясь унять протестующие вопли:
– Очень жаль, но ничего не могу поделать.
– Второй раз за последние четыре дня! Что у тебя на сей раз?
– Леонард Уайли пригласил сегодня нас с отцом поохотиться на енотов. Он приобрел собаку и очень ею гордится. Короче говоря, отец принял приглашение от моего имени.
– Скажи ему, что сегодня не пойдешь на охоту, у нас свои планы.
– Но у нас же их нет.
– Тогда скажи, что ты пообещал мне остаться дома и мы просто посидим у телевизора.
– Но я же не обещал.
– Он об этом не знает.
– Но я-то знаю!
– Боже мой! – воскликнула она в ужасе.
– Неужели ты ни разу в жизни не врал?
– Врал, но только не отцу.
– В таком случае скажи ему правду. Объясни про мою физиологию, пожалуйста, что я такая сука, что не позволяю тебе бродить ночами на охоте и угрожаю тебе кастрацией, если ты оставишь меня сегодня в гордом одиночестве. – Она проворно выскочила из-за стола, размахивая ножом для бумаги.
Весело расхохотавшись, он уклонился от воображаемого удара в промежность.
– Я так и знал, что ты огорчишься, – тяжело вздохнул он.
– Я не огорчилась. Я просто обделалась от злости. Его веселая улыбка тут же слетела с лица:
– Неужели не нашлось других слов?
От этого дурацкого упрека она еще сильнее разозлилась:
– Я грублю тебе от отчаяния, Мэт. Черт возьми, мой муж всего лишь через три месяца после свадьбы предпочитает провести ночь с охотничьей собакой, а не со мной! Думаю, я имею право быть вульгарной.
Она резко повернулась, и направилась к книжному шкафу, где хранились фолианты по юриспруденции и толстенные тома федерального законодательства и законодательства Южной Каролины. Там же, на одной из полок стоял свадебный подарок Роско – картина в рамке, а с краешка их свадебная фотография. Она специально поместила картину на самом видном месте.
Когда Роско впервые увидел свой подарок в офисе, он гордо расправил плечи и выпятил грудь. Детская неподдельная радость уборщика до слез умилила ее. Пожалуй, не зря она пошла наперекор Гибу и Мэту и послала ему приглашение на свадьбу.
– Никак не пойму, – глядя на фото, сказала она, – почему для тебя так важно взглянуть на новую охотничью собаку.
– Для меня – нет, – спокойно возразил Мэт. – Но она так много значит для Леонарда, что я просто задену его, если не разделю с ним радость.
Она мгновенно повернулась и в упор посмотрела на него:
– А меня, значит, ты не заденешь.
– Я этого не хотел.
– Но ты именно так и поступаешь.
– Я делаю то, – еле сдерживаясь, произнес он, – что устраивает всех. И откровенно говоря, уже здорово устал от всей этой кутерьмы.
Похоже, он давно уже мучился, но не мог набраться смелости и завести разговор. Сейчас решился.
– Не знаю, что хуже, Кендал, – исподволь начал он, – твой обиженный вид, когда я не считаюсь с тобой, или упреки друзей, когда подчиняюсь тебе.
Слова прозвучали хлестко и обожгли ее до глубины души.
– Поскольку твоя женитьба стала помехой для твоих друзей, может, стоило хорошенько подумать, прежде чем предложить мне руку и сердце.
– Я искренне желал этого, – сказал он. – Правда. Но ты должна понять, что…
– Что ты прежде всего принадлежишь им, – закончила она. – И в особенности Гибу.
Он поспешно приблизился и обнял жену за плечи.
– Совершенно верно. После смерти матери я стал для него всем. Мы прожили вместе почти тридцать
