падал с трамплина. – Кирстен в отчаянии прижала кулачки к животу и закрыла глаза. – Я хотела его. Хотела дарить ему любовь, хотела, чтобы он любил меня.
Сердце Рэйлана рвалось к ней, но он не стал больше помогать своими вопросами. Пусть сама расскажет, как все было.
– После бассейна я уговорила его пойти вместе в сауну и настояла на том, чтобы он снял плавки. Я сама все начала, потому что он боялся даже пытаться. Понимаешь, для него было унизительно попробовать и снова убедиться в своем бессилии.
Она опустила голову и приложила руку к губам. Воспоминания душили ее.
Когда она возобновила рассказ, голос ее был тверже.
– Тогда я так верила, что смогу вылечить его.
Я знала, что если один раз получится, то он навсегда преодолеет психологический барьер. Поэтому я продолжала целовать его, даже когда он отворачивался. Сначала он отшучивался, говорил: «Не шали, Кирстен. Что ты подмешала себе в вино?» Но потом я стала ласкать его. Мне это так нравилось. – Она прерывисто вздохнула. – В ответ я получила лишь раздражение. Чарли кричал, чтобы я оставила его в покое. И в конце концов убежал из сауны. Позже он пришел ко мне в спальню и извинился. Даже обнял, поцеловал и прилег рядом. Мы уснули в объятиях друг друга. Я помню, что со дня нашей встречи не любила его больше, чем тогда, и хотела сказать Чарли об этом утром. Но когда проснулась, его уже не было. – Кирстен посмотрела на Рэйлана с невыразимой тоской в глазах. – Ну вот тебе безобразная правда. Ты этого хотел?
Да! Он хотел именно этого. Но теперь, добившись своего, жалел, что решился вскрыть нарыв. Вместо того чтобы освободить ее от гноя воспоминаний, это вскрытие отравило чувство Кирстен к нему. На сей раз целеустремленность оказала ему медвежью услугу.
О, теперь Рэйлану стали ясны мотивы самоубийства Демона. Понятно, почему он не знал страха и играл со смертью. Чарли Рамму было безразлично, жив он или мертв. Он предпочел смерть жизни во лжи. Под ослепительной американской улыбкой скрывался притворщик. Демон Рамм воплощал представления о мужчине-американце, но был не способен переспать с собственной женой.
Да, безусловно, это был исключительно интересный персонаж для психологического фильма. Но какой ценой досталась знаменитому актеру тайна этого персонажа?
Ценой любви.
– Как ты закончишь книгу, Кирстен?
– Какая разница? – Она горько усмехнулась. – В фильме будет правдивая история. У тебя есть доказательства самоубийства Демона Рамма. Ты за этим сюда приехал, не так ли?
Рэйлан смотрел на нее одно – бесконечно долгое – мгновение. Затем развернулся и вышел.
Четыре недели спустя в доме Кирстен раздался звонок. Дверь открыла Элис. Она обрадовалась, увидев Рэйлана, но была несколько неуверенна.
– Кирстен дома?
Вопрос, в сущности, риторический, поскольку ее машина стояла у дома. Должно быть, Элис поняла, что соврать не удастся.
– Да, но она просила не беспокоить.
– Пожалуйста, Элис.
Взгляд его карих глаз заставил экономку призадуматься. Хорошенько взвесив все «за» и «против», она приняла решение в его пользу и посторонилась, пропуская Рэйлана на лестницу.
– В кабинете.
Он вошел и тут же увидел Кирстен, стоящую у окна. Она пребывала в глубокой задумчивости и заметила его не сразу. Медленный поворот головы, затем выражение крайнего изумления. Он был счастлив, уловив искорки радости в ее глазах, промелькнувшие прежде, чем Кирстен успела принять равнодушный вид.
– Что ты здесь делаешь?
– Ты нигде не натыкалась на джинсы? Такие истертые, на коленках – дырки, по низу – бахрома? Нигде не могу найти. Может, я случайно оставил их здесь?
– Нет. Я думала, ты забрал с собой все.
– Не все, Кирстен, – сказал он, отбросив шутливый тон, и положил на стол копию сценария. – Здесь осталась часть меня. Мы закончили съемки. Вчера отпраздновали это. Я был единственный, кто не напился в стельку и лег спать один. – И добавил с преувеличенной небрежностью:
– Ну, не важно. Я подумал, что тебе, наверное, будет интересно прочитать последнюю сцену.
Он плюхнулся на диван, откинул голову на спинку, прикрыл глаза и сложил руки на животе, словно собрался вздремнуть после обеда. Рэйлану потребовалось все его актерское мастерство, чтобы выглядеть спокойным.
Как он хотел покрыть поцелуями это милое сердцу лицо! Провести пальцами по лавандового цвета теням под глазами в надежде на то, что эти тени пролегли от разлуки с ним…
Прошедший месяц был для актера и, следовательно, для всех, с кем он имел дело, настоящим адом. Если и раньше общение с Рэйланом было малоприятным занятием, то в последнее время он стал просто невыносим. Даже добрую, любящую Пэт довел до слез, и она пригрозила, что отшлепает его как непослушного ребенка. Режиссер не раз давал обещание кастрировать его или засудить, и в ответ получал аналогичные угрозы.
Рэйлан требовал совершенства от себя и от всех, кто участвовал в съемках. И поскольку актер любил женщину, которая даже видеть его не хотела, работа с ним превращалась в настоящую пытку.
Но теперь, когда весь материал был отснят и разрешение на рекомендации при монтаже лежало у него в кармане, Норт мог целиком посвятить себя завоеванию сердца неприступной вдовы.
