слезы. Что она сделала не так? Как он сумел распознать ее рассудочность?
— Ты нужна мне, потому что я хочу тебя. Но я думаю о том, что ты-то испытываешь по отношению ко мне?
Какое-то утешение можно было найти в его словах. Кэт слегка успокоилась и уютно устроилась в его объятиях, пытаясь удержать остатки того огня, что недавно сжигал их. Слезы продолжали литься из глаз, и капли блестели на сосках его груди. Она наклонилась и, все еще судорожно всхлипывая, стала слизывать тепловатую соленую жидкость.
Стоило ему почувствовать это ее движение, как пламя желания снова вспыхнуло в нем. Он прижал податливое легкое тело к себе, зарыв пальцы в золотистую гриву волос. Он хотел владеть ею всецело, заставить полностью раскрыться и разделить его страсть, хотел показать ей, что значит быть по- настоящему любимой. Он мечтал дать этой женщине все, но что-то мешало. Что говорит в ней сейчас — жалость, превратно понятый долг, придуманная обязанность помочь или действительное желание близости?
Мартин решительно высвободился из женских объятий. Потом, переведя дыхание и с трудом проглотив слюну, мрачно сказал:
— Я не собираюсь пользоваться ни своим положением, ни твоим состоянием.
Она отвела от щек влажные волосы и, избегая смотреть ему в глаза, нерешительно произнесла:
— Я не в твоем вкусе?
— Да… То есть нет, ты как раз в моем вкусе, — быстро поправился он.
— Мне не дано пробудить в человеке желание… — призналась она не то Мартину, не то себе самой. — Да, я не очень хороша в сексе и слабо разбираюсь в тонкостях этого… Прости… Наверно, ты привык к более опытным.
— Неправда, — возразил он. — Ты прекрасная женщина, от которой мужчина в секунду вспыхивает, но где-то подспудно я ощущаю, что ты делаешь это для меня, а не для себя.
— Не понимаю… — чистосердечно призналась Кэти-Линн.
Мартин взял ее лицо в ладони и посмотрел в глаза.
— Тебе случалось ложиться в постель с мужчиной, потому что этого хотела ты сама?
Его слова то ли испугали ее, то ли вызвали какую-то тревожную ассоциацию, но, пожалуй, наиболее явственно отразилась на лице растерянность.
— Я думала, женщина должна нравиться мужчине, вызывать желание, рождать страсть…
— Ты все про мужчину говоришь, про партнера, а любовь — это близкий контакт двух человек. Неужели тебе самой неважно, желаешь ты мужчину или нет? — Он заглянул ей в глаза, надеясь увидеть искорку понимания, но там были только боль и недоумение. — Вот так вот, мисс Адамс, ты образованна, умна, энергична, но во всем, что касается близости полов, сексуальности, осталась неопытной девушкой.
— Прости… Пожалуйста, отвези меня к машине, — только и сказала она и, спрыгнув с капота, направилась к двери джипа.
А Мартин? Мартин изнывал от неудовлетворенного желания. Но он не нуждался ни в благотворительности, ни в жертвенности. Когда-нибудь постель соединит их, но это будет только в том случае, если она захочет этого так же, как он, — каждой клеточкой своего тела.
— Некоторым женщинам самим Богом предопределено оставаться одинокими, — пробормотала Кэт, расправляя шлейф свадебного платья Тани. — Кажется, я куда лучше за письменным столом, чем в постели…
Таня отвернулась от большого зеркала примерочной кабины. Внезапное признание подруги ее явно обескуражило.
— Я только спросила, кого из мужчин ты бы предпочла видеть своим партнером. Я и не думала интересоваться, собираешься ли ты повторно выходить замуж.
Всеми силами пытаясь скрыть неуместную сегодня грусть, Кэти-Линн призналась:
— Мне не везет с мужчинами.
— Не везет в чем? — резко обернулась девушка.
Кэти-Линн какое-то время делала вид, что озабочена тем, как расправить трехметровый шелковый шлейф. Но, видимо, не может человек долго носить свою печаль. Внимательный слушатель, он в таких случаях сродни врачу. И она решилась на откровенное признание, рассказав о событиях той ночи…
— …Понимаешь, когда он поцеловал меня, я ответила ему. Ответила как могла, но он почему-то сказал, что я хочу его меньше, чем он меня, и все кончилось… Мне хотелось быть как все, но он разгадал мое тело лучше, чем это сумела я. Уверена, он испытывал страсть. И про себя скажу, что тоже не была бесчувственной. Мне было хорошо. Я хотела большего, но вдруг поняла, что чем-то оттолкнула Мартина…
Кэти-Линн запнулась, не находя слов, чтобы толково объяснить ситуацию. Определенно, он хотел ее — его тело кричало об этом — и все же отверг… Почему? Она приехала домой в полном недоумении, оцепеневшая не только от обиды, но и от множества других чувств.
— Таня, пожалуйста… — с трудом преодолевая смущение, вымолвила Кэт. — Скажи, что я должна сделать, чтобы разжечь его страсть?
Таня долго не сводила с нее глаз.
— Значит, ты для него не хвост собачий, — наконец ответила она. — Он слишком уважает тебя, чтобы просто взять и овладеть. Ему нужно от тебя нечто большее…
— Вот так раз! Но скажи, чего ради в какой-то одному ему известный момент он выключает меня как дрянное телешоу?
— Ежу понятно. Человек не хочет, чтобы ваша близость начиналась так приземленно, обыденно. Ну что такое — стоят и лапают друг друга! Мистер Бэрк хочет обращаться с мисс Адамс как с настоящей леди.
Кэти-Линн смотрела на Таню с благоговейным страхом, пораженная ее умением разбираться в человеческих взаимоотношениях.
— Ты уверена? Мне показалось, что он сам попал в неловкое положение и не знал, как из него выпутаться. Я вроде хотела его. Но, наверное, другие выражают свое желание иначе.
— Скажи мне вот что: он первый начал?
— Да, он сам потянулся ко мне, — припомнила Кэт.
— Поверь, этот мужчина обязательно вернется закончить то, что начал. Такие, как он, не бросают ничего на полпути. Тем более, что ты тоже не прочь… — хитро улыбнулась Таня.
— Заладил одно и то же: не верит, будто я хочу его так же, как он меня…
— Так… — веско оборвала ее Таня. — Теперь я вижу, что мистер Бэрк твою игру с самой собой принял всерьез…
У Кэти-Линн сжалось сердце. Оставалось ждать, как Таня определит причину ее неудачи.
— Садись-ка, — сказала Таня, похлопав по стоявшей в примерочной бархатной кушетке. — Я знаю, что после смерти Тайсона ты не спала ни с одним мужчиной. И имею все основания думать, что ты ничем не отличаешься от всех прочих женщин. Речь об интимной сфере, естественно.
Кэти-Линн пыталась уследить за ходом ее мыслей.
— Ты права. Ни один мужчина больше не прикасался ко мне, если не считать нападения Блейна в прошлый сочельник. Ну и дальше что?
— Тебя физически тянет к Мартину? Он возбуждает тебя? — напрямик спросила Таня.
Кэти-Линн заглянула в лицо младшей, но более искушенной подруги.
— Да…
— Думаю, ты неправильно оцениваешь ситуацию. Насколько я тебя знаю, стоило ему выразить свое желание, и ты тут же захотела облегчить его положение. Но позволь спросить, Кэти-Линн, когда ты торопилась дать ему то, что он хочет, ты сама-то хотела ли его? Ощутила этакую свободу собственного желания?
Кэт смотрела на Таню, хлопая глазами и не понимая, к чему та ведет.
— Ладно, попробуем по-другому… Если твой Мартин Бэрк так чувствителен и заботлив, как ты рассказываешь, то он просто-напросто понял, что твое сердце не с ним. Он наверняка подумал, что ты
