– Ничего ты не говорил!
– Ты просто забыла, Марис. Я сказал тебе об этом перед самым десертом – ты как раз тянулась за пирожным. Надя пригласила нас выпить с ней и одним из сегодняшних лауреатов.
– Я не поняла, что это сегодня. – Марис чуть не заскрипела зубами от раздражения. Она терпеть не могла Надю Шуллер, и для этого у нее были все основания. Надя была литературным критиком и отличалась навязчивостью, редкой пронырливостью и привычкой лезть не в свои дела. Уже не в первый раз ей удавалось вырвать у Ноя обещание, уклониться от которого, не нарушая приличий, не было никакой возможности.
Надина колонка «Поговорим о книгах» печаталась сразу в нескольких популярных и специальных журналах и считалась весьма и весьма авторитетной в издательских кругах. Во всяком случае, она помогала продавать книги, а это что-нибудь да значило. По мнению Марис – весьма пристрастному, впрочем, – подобная ситуация сложилась только потому, что Наде удалось стать единственным в стране литературным критиком, которого знали по имени не только писатели и издатели, но и читающая публика. Каким способом она сумела этого добиться, оставалось неизвестно, но Марис была уверена – тут не обошлось без шантажа, подкупа и услуг интимного характера, ибо профессионалом Надя была довольно посредственным. Что же касалось человеческих качеств, то Марис считала – в процессе эволюции они у Нади атрофировались начисто.
Пожалуй, лишь в умении добиваться своего любой ценой Наде отказать было нельзя. Она часто устраивала встречи, якобы полезные для обеих сторон, но Марис подозревала, что подобное сводничество было выгодно только самой Наде. Сосредоточившись на своей карьере, она упорно карабкалась все выше и не признавала отказов. О чем бы ни заходила речь, Надя ни секунды не сомневалась – все ее предложения, проекты, просьбы должны быть исполнены без колебаний и промедления. Непокорным Надя прозрачно намекала на возможные последствия, что, учитывая ее репутацию, действовало практически безотказно. Именно поэтому Марис, для которой этот механизм не представлял тайны, старалась держаться от Нади подальше. Ной, однако, ничего не замечал и, казалось, не хотел замечать.
– Ну пожалуйста, дорогой, давай не пойдем! – взмолилась Марис. – Хотя бы в этот раз!..
– Но ведь это займет совсем немного времени, – возразил он.
– Только не сегодня. Я ужасно устала.
– Знаешь что, давай попробуем найти компромисс. – Ной повернулся к ней и сочувственно улыбнулся. – Мне кажется, эта встреча может оказаться весьма полезной и продуктивной, и поэтому…
– Надя умеет делать вид, будто оказывает величайшую услугу, а между тем… Я уверена, что, если в этот раз мы пропустим встречу, никто не умрет и не разорится, – перебила Марис, с трудом сдерживая раздражение.
Ной покачал головой:
– Совершенно с тобой согласен. Мы, конечно, не разоримся, но я уверен: Надя не преувеличивает, и эта встреча действительно важна. А если дело выгорит, «Мадерли-пресс» станет еще богаче.
Этот аргумент на Марис подействовал.
– Ты говорил о компромиссе. Что же ты предлагаешь?
– Я отправлю тебя домой, а Наде объясню, что у тебя разболелась голова. Можно придумать и что-то более правдоподобное – например, сказать, что утром у тебя важные переговоры. Я приеду, как только освобожусь – думаю, на это понадобится не слишком много времени. Час, не больше. Обещаю!
Марис просунула руку Ною под смокинг и погладила под накрахмаленной рубашкой его грудь.
– У меня есть предложение получше, мистер Рид. Я отправлюсь с тобой и скажу мисс Шуллер, что она может пойти и броситься в Ист-Ривер. Потом мы вместе поедем домой. У меня действительно немного болит голова, но я знаю одно замечательное средство, которое мне поможет…
– Секс на ковре перед камином?
– Секс на ковре перед камином, – подтвердила Марис. – Или в любом другом месте. Жаль, что чулан слишком мал – это было бы романтично. – Она шагнула вперед и прижалась к Ною.
– Ну как, Ной? Едем? – Надя Шуллер незаметно подошла к ним сзади, и Марис вздрогнула от ее резкого голоса. Интонациями, осанкой и властной повадкой Надя напоминала генерала, собирающегося отдать своей армии решительный приказ, разве что одета она была не в пример лучше, а на ее губах играла притворная улыбка. И, как ни странно, на эту удочку попадались многие. Надя умела быть очаровательной и милой, покоряя, обезоруживая, подчиняя. Этот артистический талант помог ей пробиться даже на телевидение, где она была частой гостьей в различных ток-шоу. Дэвид Леттермен Надю просто обожал, для нее же популярный ведущий был просто еще одним полезным знакомым. Надя очень любила фотографироваться со знаменитостями – актерами, музыкантами, супермоделями и политическими деятелями, что приносило ей неплохие дивиденды в плане собственной популярности.
Благодаря этой и многим другим уловкам Наде удалось подняться довольно высоко и завоевать авторитет, который Марис считала совершенно незаслуженным. Увы, ей, как и многим, приходилось мириться с тем, что безапелляционные, зачастую ничем не подкрепленные суждения Нади принимались и широкой публикой, и даже специалистами за истину в последней инстанции. Именно поэтому ни агенты, ни издатели не могли позволить себе поставить Надю Шуллер на место – в противном случае их следующая книга могла получить разгромный отзыв в ее колонке.
Сегодняшней жертвой Нади, которую она крепко держала за руку, был известный романист. Он выглядел слегка ошалевшим, или – если слухи, ходившие о нем, были верны – просто одурел от наркотиков. Впрочем, не исключено было, что он никак не мог прийти в себя после атаки, которую предприняла против него очаровательная и соблазнительная мисс Шуллер.
– Боюсь, если мы не поторопимся, наш столик отдадут другим, Ной, – сказала Надя. – Ты готов?
– Гм-м… – Ной вопросительно поглядел на Марис.
– Ну, в чем дело? – Голос Нади вгрызался в череп, словно бормашина зубного врача. На этот раз она обращалась непосредственно к Марис, сразу поняв, что загвоздка именно в ней.
– Ни в чем, Надя, – спокойно ответила Марис. – Просто мы с Ноем обсуждали один вопрос.