– Что?
– Я не могу…
– Можешь. И должна. Ты уже сделала это. Вчера вечером – помнишь? – Одна из его рук скользнула ей под платье и заскользила по гладкой чувствительной коже. Это было так неожиданно и приятно, что Марис почувствовала, как у нее начинают подгибаться колени, однако она собрала всю свою волю и, оттолкнув руку Паркера, отступила на шаг назад.
– Я не могу, – повторила она. – Мы… не можем…
Судорожно сглотнув, Паркер спросил:
– Но почему?
– Я… очень беспокоюсь об отце.
– Об отце? – недоуменно переспросил Паркер. У него был такой вид, словно она вдруг заговорила по- китайски. – А при чем тут твой отец? Может быть, ты боишься, что он… не одобрит то, что мы тут затеяли? Или ты имеешь в виду – он явится сюда с двустволкой и заставит меня на тебе жениться?
Марис улыбнулась и покачала головой:
– Нет, дело совсем не в этом. Просто я никак не могу ему дозвониться – ни домашний, ни мобильный телефоны не отвечали, а на работе его не было… – Она торопливо рассказала Паркеру о своих звонках. – Наконец я дозвонилась сестре нашей экономки – Максина изредка бывает у нее по выходным. И она оказалась там! Максина сказала мне, что отец поехал на уик-энд в наш загородный дом в западном Массачусетсе…
– Один? – Паркер удивленно приподнял брови.
– Нет, с Ноем. Они решили, что поедут одни, без Максины.
– Ну и что? По-моему, они оба вполне взрослые, самостоятельные люди! Я, во всяком случае, не понимаю, как их поездка может быть связана с… с нашими отношениями?
– Прямой связи, конечно, нет, но все же я беспокоюсь…
– Почему? Я не понимаю!.. – Паркер пожал плечами.
– Максина следит за отцом, как наседка… – Марис усмехнулась. – Во всяком случае, пока она с ним, я уверена – ничего плохого не случится. И мне очень не нравится, что он там один… И не подходит к телефону.
– Но он там не один!..
С Ноем, хотела сказать Марис, но вовремя прикусила язык. Она не сказала Паркеру, что Ной убедил Максину в том, будто Марис не только знает об этой поездке, но и чуть ли не сама ее предложила. Когда же верная экономка узнала, что Марис абсолютно не в курсе, она ужасно расстроилась и даже хотела немедленно ехать в Беркшир. «Почему он так сказал, мисс Марис? – вопрошала она, начиная всхлипывать. – Почему мистер Ной обманул меня?»
Действительно, почему? Зачем понадобился весь этот спектакль?!
Кроме того, Максина сообщила Марис, что утром у Дэниэла был гость.
«Кто?» – вырвалось у Марис.
«В том-то и дело, что я не знаю, – ответила экономка. – По-моему, мистер Дэниэл специально послал меня купить его любимый хлеб, чтобы я не встретилась с этим человеком. Когда я вернулась, он уже мыл посуду…»
«Отец мыл посуду?!» – поразилась Марис. Это и в самом деле было необычно.
«Ну да, – объяснила Максина. – Я, как всегда, накрыла завтрак на троих, хотя вас и не было в городе. Я думала, может быть, мистер Ной придет раньше… Только это был не ваш муж. Мистер Дэниэл стал мыть посуду, чтобы я не догадалась, – с ним завтракал второй человек. А когда я спросила, кто к нему приходил, он сказал – никто, и еще добавил, что это, мол, его блюдца, поэтому если он захочет, то может пользоваться не двумя, а десятком приборов сразу. Это, конечно, была полная чушь, и позднее он извинился. Больше мы об этом не разговаривали, но я уверена: пока меня не было, к мистеру Дэниэлу приходил какой-то человек, и он очень не хочет, чтобы кто-то про это узнал».
«Скажи, Максина, как выглядел папа? – спросила тогда Марис. – Он был расстроен, огорчен или, может быть, сердит?»
«Нет, миссис Марис, наоборот! Он выглядел очень бодрым и даже веселым, а когда за ним приехал мистер Рид, мне даже показалось, что ему не терпится поскорее отправиться за город».
«В таком случае, – медленно проговорила Марис, – мы напрасно волнуемся».
Однако, несмотря на собственное бодрое заявление, на душе у нее было тревожно. Максину ей удалось успокоить, но себя обмануть не в пример труднее. Даже предположения относительно причин внезапного отъезда Дэниэла, которые она пересказала Паркеру, показались ей сейчас пустыми и надуманными.
– Конечно, я рада, что отец наконец нашелся, – закончила она. – Я уверена, у него все в порядке, но окончательно я успокоюсь, только когда переговорю с ним.
– А ты пыталась дозвониться ему в ваш загородный дом? – спросил Паркер.
– Обычная линия перегружена звонками, его мобильник тоже почему-то занят. Конечно, я оставила ему «голосовое сообщение» и номер этого телефона… Надеюсь, ты не против? – спохватилась она, и Паркер покачал головой:
– Нет, покуда мое настоящее имя остается в тайне.
– Конечно, я никому не говорила! Но никто так и не перезвонил. И на моем мобильнике тоже нет никаких сообщений!
– Странно… – проговорил Паркер задумчиво.
