– Я никуда не тороплюсь, – ответил он.
Но прошла не одна минута, а несколько. Марис наслаждалась ощущением установившейся между ними спокойной интимности и удивлялась про себя тому, как, оказывается, приятно вот так лежать с мужчиной – просто лежать и ничего не делать.
Впрочем, тут же поправилась Марис, мужчины у нее уже были, но ни с одним из них она не чувствовала себя так хорошо. Пожалуй, до этой минуты она даже не подозревала о том, что разница между этим мужчиной и всеми остальными может быть так велика.
– Ты отклонился от текста, – прошептала она.
– В самом деле? – слабо удивился Паркер. – Мне казалось, я неплохо помню свои книги.
– Ничего подобного в книге не было, – уверенно сказала Марис. – Ничего даже отдаленно похожего. И не только в твоей книге…
Она приподняла голову и, посмотрев на него, легко поцеловала в губы. Одновременно она соблазнительно задвигала бедрами, стараясь еще больше возбудить Паркера. Издав какое-то хриплое восклицание, он откинул голову далеко назад и с силой сжал руками ее бедра, не давая Марис пошевелиться.
– В чем дело?! – притворно удивилась она.
– Этого в книге тоже не было.
– Ох, извини, пожалуйста. Давай посмотрим, что было дальше… – Протянув руку, Марис нашарила на тумбочке очки и надела их, потом открыла книгу и сделала вид, будто читает. – Ага… Теперь я вспомнила! Дик взял Френчи за руку и направил ее к…
– …К своему члену.
– Да, именно так там и написано. – Скатившись с груди Паркера, Марис снова вытянулась рядом с ним. Под руки ей попалась смятая рубашка, и она уже собиралась ее надеть, когда Паркер отрицательно покачал головой.
Несколько мгновений Марис прижимала рубашку к груди, потом решительным жестом отшвырнула в сторону. Паркер прерывисто вздохнул и провел рукой по ее груди, по животу и влажному лобку, потом несильно стиснул между пальцами сосок. Марис в свою очередь положила руку ему на живот чуть ниже пупка, откуда убегала под простыню темная полоска волос. Она напоминала дорожку, и рука Марис отважно двинулась по ней навстречу неизвестности. Но Паркер успел перехватить ее руку:
– Здесь выдумка заканчивается, Марис.
Она подняла на него глаза. Выражение лица Паркера сделалось решительным и строгим, почти суровым, и Марис поняла – он не шутит. За какие-то доли секунды он оказался на расстоянии нескольких миль от нее, хотя физически они по-прежнему были рядом.
– Что ты хочешь сказать?
– Это не книга, Марис.
– Я рада, что это не книга, Паркер.
– Это реальность!
– Ну и что? – Она слегка пожала плечами. – Я этому только рада.
– Ты не понимаешь… – хрипло проговорил он. – Если ты заглянешь под простыню, ты увидишь… нечто такое, что ни тебе, ни кому-либо другому лучше не видеть никогда.
Марис машинально покосилась на его скрытые простыней ноги и, улыбнувшись, покачала головой:
– Ты думаешь, я испугаюсь твоих шрамов?
– Думаю, что да, – уверенно ответил он.
– В таком случае ты ошибаешься. – Она посмотрела ему в лицо и, чувствуя, как к глазам подступают непрошеные слезы, зашептала, сбиваясь, быстро и горячо:
– Ты и сам не представляешь, что ты для меня сделал! Нет, не перебивай, пожалуйста!.. – воскликнула она, увидев, что Паркер собирается возразить. – …Потому что в другой раз у меня может не хватить смелости сказать тебе то, что я хочу сказать сейчас…
Марис облизала вдруг пересохшие губы.
– Раньше мне приходилось только читать о подобных сексуальных играх, но я никогда не испытывала ничего подобного. Должно быть, поэтому подсознательно я считала – все, что я пережила сейчас: восторг, трепет, исступление, – все это выдумки донельзя развращенных беллетристов. То, что ты сказал мне вчера на берегу… было жестоко, но это была правда. С Ноем я никогда не чувствовала себя раскрепощенной настолько, чтобы не только самовыражаться в любовной игре, но и получать от этого удовольствие. И то, что произошло между нами сейчас, еще неделю назад показалось бы мне немыслимым и невероятным.
Выпалив все это на одном дыхании, Марис перевела дух и продолжала чуть медленнее:
– Могу сказать одно: женщина, которая разыскивала тебя в баре Терри, вряд ли была способна на такую отдачу. А главное – до сегодняшнего дня я сама не понимала, что я теряю. Подсознательно мне всегда не хватало именно этой дикой, ничем не сдерживаемой страсти, когда забываешь обо всем, растворяешься в… в другом человеке. Ты подарил мне свободу, Паркер, но твоему подарку кое-чего недостает. Я имею в виду взаимность. Страсть только тогда может принести удовлетворение, когда она не для одного, а для двоих, когда не только даешь, но и берешь. Так позволь мне разделить твой дар с тобой! – закончила она торопливо. – Пожалуйста, Паркер, я прошу тебя!
Паркер продолжал разглядывать ее из-под насупленных бровей, но в глазах у него появилось какое-то странное выражение. Марис было трудно поверить, что он может выглядеть таким беззащитным и ранимым. Но она не ошиблась. Следующие же его слова подтвердили ее догадку.
– Эти шрамы… они ужасны! Я урод, Марис!
