– Это столько, сколько Система оставила себе. Колоссальные запасы, увеличивающиеся примерно на миллион карат каждый год. Сейчас накоплено двадцать миллионов карат. Это основополагающее правило для картелей. Спрос всегда должен немного превышать предложение, чтобы цена постоянно росла. С 1960 года количество бриллиантов практически удвоилось. Однако их акции выросли в цене, и гораздо больше, чем акции промышленных компаний, например, где рост стоимости акций – всего двадцать пять процентов – немногим больше, чем рост стоимости жизни.
– Что делает алмазы неплохим вложением капитала.
– Вроде того.
– Многие строят на них свои состояния. Мэсси ответил кивком.
– Представьте, в один прекрасный день эти двадцать миллионов карат, припрятанные Системой, попадут на рынок и найдется человек, который сможет распродать их.
– Такого никогда не будет. Иначе снизится цена.
– Цена мгновенно упадет почти до нуля. Бриллианты не будут стоить ничего.
– Тогда Системе тем более стоит попридержать свои запасы. Двадцать миллионов карат должны оставаться у них.
– Двенадцать миллиардов долларов. Сколько это алмазов! Вы только представьте!
Чессер пытался, но это было трудно.
– Это около четырех тонн драгоценных камней, – Мэсси продолжал подбрасывать пищу его воображению.
Теперь и Чессера захватила эта идея. Мэсси ясно видел это.
– Где, по-вашему, все эти алмазы сейчас? – спросил он.
– В Йоганнесбурге, – попробовал угадать Чессер. Мэсси покачал головой.
– Вы, наверно, сотни раз проходили прямо над ними. В доме одиннадцать, на Хэрроухауз.
Чессер представил себе Мичема, с важным видом восседающего на груде алмазов стоимостью двенадцать миллиардов долларов.
– Над этим стоит подумать, – сказал Мэсси и тут же поднялся, чтобы поприветствовать леди Болдинг и Марен, вернувшихся с прогулки. Обе разомлели; им хотелось пить.
ГЛАВА 10
в ту же среду, только немного пораньше, когда стало ясно, что Чессер не приедет в «Коннахт», Коглин приказал немедленно обшарить все лучшие отели Лондона. Когда ни в одном из них Чессера не оказалось, Коглин послал Мичему свое заключение. Он не упомянул, что Служба Безопасности прекратила слежку за Чессером.
Он просто воспользовался теми сведениями, которые получил от своих агентов, и добавил к ним то, что считал нужным, желая отвести от себя подозрения в некомпетентности.
Это было несложно и очень разумно. Стоит признать существование малейших несовпадений – сложится впечатление, что ты не справляешься со своими обязанностями. Коглин считал, что Чессер не стоит такого внимания. По его мнению, Мичем придавал покупке крупного камня слишком большое значение. Он подозревал, что у Мичема есть своя причина держать Чессера под персональным контролем. Свой особый тайный интерес. Пусть так – он будет делать, что ему скажут. Но они потеряли Чессера, и теперь поздно указывать начальству на его ошибки. Им некогда будет работать, если уделять столько внимания всякой мелочи, вроде Чессера.
В свой доклад он включил отчеты нескольких самых надежных агентов Системы: подробные документальные свидетельства каждого часа жизни Чессера, подтверждающие ложь, что покупателем того большого камня была его богатая подружка. Она дала ему деньги на осуществление сделки и теперь является владелицей камня. Вся сделка была проста следствием их личных взаимоотношений. Отсюда Отдел Безопасности делает вывод, что Чессер не заслуживает никакого вознаграждения за эту продажу. Персональный контроль с Чессера был снят, и участвовавшие в нем агенты получили задание заняться другими, более неотложными делами.
Доклад вложили в досье Чессера и в срочном порядке отправили Мичему на противоположную сторону улицы. Коглин также послал четыре коробки с цветными слайдами, рассортированными в том порядке, в котором они были сняты в лугах и лесах Шантийи. Коглин не сомневался, что эти слайды покажутся Мичему весьма важным вещественным доказательством, требующим многих часов внимательного изучения.
Как он и думал, меньше чем через час Мичем позвонил и выразил благодарность Службе Безопасности за проведенную работу. Он с удовлетворением отметил, что выражавшееся в докладе мнение об ограниченных способностях и незначительности Чессера совпадает с его собственным. Мичем также согласился с тем, что необходимость держать Чессера под постоянным наблюдением отпала. «Мы и так уделили ему слишком много внимания», – прибавил он немного извиняющимся тоном. Словно только сейчас вспомнив, Мичем упомянул слайды. Он уже просмотрел их, но хотел оставить у себя для более внимательного изучения.
Таким образом, Коглин отделался от Мичема, а Чессер ускользнул от бдительного ока Системы.
ГЛАВА 11
– Я просто хотела проверить.
– Себя или меня? – спросил Чессер.
– Конечно, тебя, – ответила Марен. – Влюбленные часто испытывают друг друга.
– Это ребячество.
– Напротив. Это совсем не по-детски. Ты тоже так со мной поступал.
– Не было такого. Когда?
