ситуации.
От возмущения она даже не нашлась, что ответить. Кроме того, они в этот момент как раз прокладывали себе путь к лифту. У двери номера она обернулась к Джеку и Эдди, которые собирались войти следом за ними.
– Тейт сейчас ляжет. Нужно время, чтобы подействовало болеутоляющее, – заявила она, пресекая возражения заранее. – Я скажу телефонистке, чтобы она нас ни с кем не соединяла.
– Он должен сделать какое-нибудь заявление.
– Ты его и напишешь, – сказала она Джеку. – Просто вспомни, что он говорил. На обратном пути он сказал, что не собирается подавать в суд на человека, который кинул в него бутылку, хотя ненавидит насилие и считает его самой примитивной формой самовыражения. Так же он не будет предъявлять претензий ко всей этой группе из-за действий одного из ее членов. Уверена, у тебя все отлично получится.
– Я зайду за вами в семь тридцать, – сказал Эдди, направляясь к своей комнате. Потом обернулся и добавил: – Ровно.
Тейт немного поспал, потом посмотрел новости, принял душ и переоделся.
– Ну как?
– Очень соблазнительно, – окинув его задумчивым взглядом, похвалила она. Прядь волос очень мило прикрывала рану. – Повязка придает твоей весьма добропорядочной внешности залихватский вид.
– Что ж, – пробормотал он, – и то хорошо. Но болит чертовски.
Эйвери придвинулась поближе и с состраданием посмотрела на него:
– Мы можем не ходить.
– Эдди этого не вынесет.
– Ну и пусть. Все остальные поймут. Если Майкл Джексон отменяет концерт из-за расстройства желудка и не боится разочарования тысячи поклонников, то ты можешь не пойти на ужин и огорчить какую-то пару сотен.
– Но поклонники Майкла Джексона не платят по двести долларов за место каждый. Он может себе позволить отменять выступления. Я – нет.
– Прими хотя бы еще таблетку.
Он покачал головой:
– Уж если я пойду, то должен полностью собой владеть.
– Господи, как же ты упрям! Точно так же ты и днем не ушел.
– Это отлично смотрелось в вечерних новостях.
Она нахмурилась:
– Ты сейчас говоришь, как Эдди. Ты баллотируешься в Сенат, а не пытаешься завоевать звание лучшей мишени года, которую может поразить любой, кому не нравится эта система. Ты не должен подвергать свою жизнь опасности только потому, что это хорошо смотрится в вечерних новостях.
– Слушай, я не помчался за этим типом и не вышиб ему мозги именно из-за того, что баллотируюсь в Сенат.
– Ага, это мне уже нравится. Кандидат, который открыто говорит, что думает.
Они расхохотались, но потом смех вдруг стих. Он с нежностью посмотрел на нее:
– Это мое любимое платье. Ты выглядишь сногсшибательно.
– Спасибо.
На ней было черное платье для коктейля, которое ему нравилось.
– Сегодня днем я вел себя как последний негодяй.
– Ты сказал несколько обидных вещей.
– Знаю, – признал он. – Я это сделал специально. Частично из-за того…
Раздался стук в дверь.
– Семь тридцать, – раздался голос Эдди.
Тейт выглядел расстроенным. Эйвери, с трудом сдерживая разочарование, схватила сумочку и направилась к двери. Все ее чувства были напряжены. Нервы – натянуты в струну. Ей хотелось разрыдаться.
И она чуть не вскрикнула, когда одним из первых, кого она увидела в Саутфорке, оказался человек, замеченный ею в аэропорту.
Ранчо, ставшее знаменитым после сериала «Даллас», сверкало огнями. Это был праздничный вечер, поэтому дом был открыт и гости могли заглянуть внутрь. Сам ужин предполагалось провести в соседнем здании, где часто устраивали большие приемы.
Народу собралось больше, чем ожидали. Едва они прибыли, им тут же сказали, что зал переполнен. Многие были готовы заплатить больше двухсот долларов, лишь бы попасть на ужин и услышать выступление Тейта.
– Это все из-за сегодняшнего инцидента, – сказал Эдди. – Все местные программы начинали с этого сюжета свои новости. – Он посмотрел на Эйвери и самодовольно улыбнулся.
