– Тейлор, я решила уйти.
– Куда уйти?
– Домой. Я решила вернуться домой.
– Почему? – Он тоже открыл себе банку пива и нервно отхлебнул.
– Мой уход – всего лишь вопрос времени. Я не могу продолжать жить в тюрьме. Я хочу домой, в привычную обстановку, чтобы быстрее восстановиться после выкидыша. Поскольку я там работаю над планом гостиной, мне надо все собрать под одной крышей.
Тейлор выразил свое отношение к словам Риа одним кратким выразительным ругательством.
– Ты уходишь из-за того, что случилось утром, ведь так? – Риа в упор смотрела на Тейлора. – Так?
– Если ты настаиваешь, да!
Повернувшись к Риа спиной, Тейлор, не отрываясь, осушил банку до дна. Он ругался тихо, почти про себя, но Риа все же расслышала и почувствовала, как по спине у нее забегали мурашки. Наконец Тейлор медленно повернулся:
– Риа, ты боишься меня?
Вопрос был настолько неожиданным, что Риа потребовалось время, чтобы переварить его. Она покачала головой:
– Нет, Тейлор.
– Я никогда тебя не обижу. Ты же это знаешь.
– Да. Я говорила тебе утром, что ты полуспал и не отдавал себе отчета в том, что делал.
– Ты так говорила?
– Да, но не уверена, слышал ли ты меня. Тейлор поморщился.
– Придя на работу, я не мог точно вспомнить, о чем мы говорили, но был уверен, что вел себя как кобель.
– Ничего подобного. Ты просто не соображал, что делаешь. Так же, как и я.
– Я хотел быть с тобой прошлой ночью для тебя – не для себя.
– Я знаю.
– И ты не думаешь, что я решил перехитрить тебя?
– Нет. Я сама попросила тебя остаться. Я этого хотела. – Риа хлопнула в ладоши и нервно облизнула губы. – Но выясняется, что мы не можем быть просто друзьями, Тейлор. Слишком сильно сексуальное влечение между нами. Оно вносит напряжение в наши отношения. Если я сейчас останусь в твоем доме, мы кончим тем, что будем постоянно бороться, как сегодня утром. А я этого не хочу. Думаю, ты тоже. Будет лучше, если я уеду сегодня вечером.
– Не уезжай. – Голос и взгляд Тейлора были неотразимы.
Риа почувствовала, что тонет в его глазах, словно осенний лист в речном водовороте.
– Я должна, Тейлор.
– То обстоятельство, что ты потеряла ребенка, вовсе не означает, что я могу умыть руки. Я чуть с ума не сошел от злости, когда ты оплатила больничный счет. Я хотел сделать это сам. Это моя обязанность. Я твой законный муж, и не важно, что происходит у нас в постели. Я хочу ухаживать за тобой, пока не удостоверюсь, что ты поправилась физически и морально.
Риа всхлипнула и закрыла лицо руками. Слова Тейлора были замечательны, но то, что за ними стояло, вовсе не соответствовало истине. Риа любила Тейлора за его заботу, но она была продиктована не любовью, а чувством ответственности.
– Я не знаю, что делать.
– Если ты останешься, клянусь, я не прикоснусь к тебе. Ни единым, даже чисто дружеским жестом. – Риа медленно подняла глаза и бросила скептический взгляд на мужа. – Правда. Что я, мальчишка? – спросил он сам себя вслух.
Несчастная Риа колебалась между собственным желанием и тем, что – она понимала – было наилучшим выходом для нее. Она слишком любила, чтобы остаться, и слишком любила, чтобы уйти. И если Тейлор смотрит на нее с такой очевидной мольбой во взгляде, как она может уйти? Но что же ей делать, ведь потом уйти будет еще труднее?
Риа не обманывала себя надеждой на то, что Тейлор любит ее или в конце концов полюбит. Если бы существовал хоть один шанс, Тейлор нашел бы ее после Рождества. За время, что они прожили вместе, у него была масса возможностей открыто сказать о своей любви: в минуты страсти, в постели; в блаженном отдыхе после занятий любовью. Но единственным проявлением чувств были взгляды глаза в глаза да особые улыбки, которыми они обменивались.
Тейлор утверждал, что обожает и уважает Риа, благоговеет перед ней за то, что она зачала от него ребенка, и питает к ней страсть. Но он не любит ее. Сознание, что Тейлор может быть таким толстокожим и нечувствительным к ее любви, делало Риа не только несчастной, но и заставляло злиться на него.
– Что ты предлагаешь? – спросила она мужа. – Чтобы мы жили вместе и продолжали оказывать друг другу сексуальные услуги до тех пор, пока тебя это будет устраивать?
Колючие нотки в голосе Риа заставили Тейлора машинально занять оборонительную позицию.
– Нет, – сказал он столь же резко. – Я предлагаю компромисс: ты останешься, но отношения между нами будут чисто платоническими. Спать раздельно. И все.
– Мы уже пытались. Это не срабатывает.
