– Мне неприлично тебя об этом просить.
– И не надо. Я же сам предложил. Где кроватка?
– В соседней комнате. Я не успела ее распаковать, – сказала она ему вдогонку.
Когда они с Сарой вошли в комнату, он изучал длинную плоскую коробку.
– И сюда уместилась вся кровать? – спросил он со смехом.
– Я же говорила. Это дело сложное…
– У тебя есть какие-нибудь инструменты? Отвертка, например? Ладно, Бог с ним, у меня в машине все припасено.
– Чад, правда…
Прижав губы к ее рту, он остановил поток ее протестов.
Поцелуй был коротким, но властным, крепким. Ли показалось, что внутри у нее что-то перевернулось, наполняя все тело желанием и страстью.
– Я нашел прекрасный способ заставить тебя замолчать. Если ты приготовишь мне сандвич и чашку кофе, я буду считать, что мы в расчете. – Он быстро поцеловал ее в лоб, слегка отодвинул и вышел, чтобы взять из машины инструменты.
Раздосадованная, Ли направилась в кухню. Она усадила Сару, которая, казалось, сразу успокоилась, в качели, и со злостью захлопнула защелку. Веселое насвистывание Чада подлило масла в огонь и окончательно привело ее в ярость.
– Он, видите ли, врывается сюда и ведет себя так, словно он здесь хозяин. Нет уж, хозяйка здесь я! Сами как-нибудь справимся! Мне никто не нужен, кроме тебя, Сара, и я собираюсь ему об этом сообщить, как только он кончит возиться с этой дурацкой кроватью!
Сара захлопала в ладоши.
Он врал ей, пусть даже не договаривая, и она вся горела от негодования. Но стоило ему появиться, как она тут же упала в его объятия и отдалась во власть его поцелуев!
– Сара, скажи, что мне делать? – простонала Ли, но дочурка только загугукала в ответ.
Ли нарезала холодное мясо, сыр, достала из шкафа белый и черный хлеб, сварила кофе. Потом положила на тарелку с электроподогревом протертые овощи для Сары и воткнула вилку в розетку. Когда все было готово, она, как фурия, ворвалась в детскую, чтобы позвать Чада. Но вместо того, чтобы торжественно объявить, что кушать подано, она рассмеялась неожиданно для себя. Сложив ноги по- турецки. Чад сидел на полу в окружении каких-то винтиков, реек, отверток и инструкции.
– Ты находишь это смешным? – воинственно вопросил он. – Какой ненормальный составляет все эти инструкции? Надо быть или гением, или полнейшим идиотом, чтобы их понять!
– Может быть, еда укрепит твои интеллектуальные способности?
– Неплохая идея! – Одним прыжком он оказался на ногах.
– Только на многое не рассчитывай, – негостеприимно заметила она, ведя его на кухню. – Я не предполагала, что у меня сегодня будут гости.
Вдруг ей пришлось резко остановиться – это он крепко схватил ее рукой за ремень. Затем, прижавшись грудью к ее спине, он придвинул губы к самому ее уху и страстно прошептал:
– Тебе не придется жалеть, что сегодня ты не одна!
Она резко вырвалась и недовольно оправила свитер в тщетном усилии сохранить последние остатки достоинства. Ее лицо горело от негодования, грудь вздымалась и опадала. Но пока она нашлась, что ответить, он уже взял бутерброд.
Он успел проглотить два сандвича, пакет хрустящего картофеля, бесчисленное количество маринованных огурчиков и оливок и шесть крекеров, а она едва успела откусить свой сандвич – ведь ей приходилось еще и кормить Сару.
– Давай, я ее покормлю, а ты пока спокойно поешь, – предложил Чад.
– Спасибо, не надо, – холодно ответила она.
– Я внимательно наблюдал за тобой. Мне кажется, я справлюсь. – Без лишних слов он отобрал у нее ложку, и Ли поняла, что Чад Диллон не из тех, кому можно ответить «нет».
У него удивительно ловко это получалось. Только один раз кусочек свеклы под натиском Сариных кулачков упал Чаду на ботинок.
– Я понимаю тебя, Сара, – весело сказал он, подбирая упавший кусок, – мне этот кусок тоже не понравился.
Ли не хотелось, чтобы он шутил, веселился и демонстрировал обходительность. Все было бы намного проще, если бы он обругал и ребенка, и его еду, наорал бы на них обеих. Ей не хотелось, чтобы его присутствие здесь казалось таким естественным, чтобы он путался под ногами, когда она примется за свои дела. Почему Сара так радостно гукает при виде его, почему одаривает его смехом, которому только что научилась? Не отдавая себе в этом отчет. Ли ревновала Сару к Чаду.
– Ну, а теперь за работу! – воскликнул он, передавая Сару Ли и направляясь в детскую. Девочка захныкала.
– Предательница, – пробормотала Ли, унося малышку к себе, чтобы уложить в постель.
Ну и что, что он так ласков с тобой, уговаривала себя Ли. Да, сегодня он здесь. А завтра? А через неделю, когда его вызовут на какой-нибудь новый пожар и ты не будешь знать, вернется ли он? Сможешь ли ты снова это пережить? Она заранее знала ответ.
Через полчаса, выйдя из комнаты, она не могла поверить своим глазам.
