ним. До них еще довольно долго доносились приглушенные голоса горе-путешественников, которые после их ухода принялись затаскивать в лодку вещи. Если их не отрезвило ночное купание, то слова Лайона явно произвели больший эффект.
– Я тебя убью, – сказала Энди.
– За что? – невинно спросил он.
– Жена? И сумасшедший бывший муж, всего-то? Как ты только до такого додумался?
– А ты предпочла бы, чтобы я сказал: «Это моя гостья, миссис Мэлоун»? Догадываешься, что они могли подумать, если бы я так тебя представил? Тем более что ты увязалась за мной полуголая среди ночи?
– Я увязалась за тобой среди ночи, потому что думала, что тебе угрожает опасность. И вовсе я не полуголая.
– Полуприкрытая в рамках добродетели.
– Так-то лучше. – Они тихо рассмеялись. – Но не было никакой необходимости говорить, что мы… э…
– …занимались любовью?
– Да. – Ступая следом за ним, Энди остро ощущала тепло его тела и была рада, что он не видит ее. – Мог бы сказать, что мы спали.
– Это так приземленно, что не заинтересовало бы их. Хотя они и так ошалели, увидев тебя.
– Скорее они ошалели от твоего фонаря и револьвера.
– Вообще-то это пистолет, – поправил он ее. – Возможно, сначала они действительно видели только его, но затем… они видели только тебя. Не скажи я, что ты моя жена, не намекни, что мы счастливы в браке, вдруг у них появилось бы искушение скрутить меня и заняться тобой.
– Не забывай, что с ними были девушки.
– Похожие на мокрых крыс. Нет, думаю, они предпочли бы тебя.
Наконец они добрались до дома.
– Знаешь, ты сейчас особенно хороша, взъерошенная после сна и полуодетая в рамках добродетели.
Проходя мимо него к двери, Энди пробормотала:
– Спасибо.
Спасибо? За что «спасибо», когда ей следовало дать ему пощечину.
– Когда ты меня разбудила, – послышалось вслед, – я на секунду подумал, что ты пришла за другим.
Энди споткнулась о ступеньку, сделав вид, что не поняла намека.
– Во сколько ты вернулся домой?
– Где-то в половине двенадцатого. После собрания мы отправились выпить.
Мы? Кто? Женщины? Конечно, он не может долго обойтись без женщины.
– Я перед сном немного почитала, готовясь к завтрашнему дню. Около одиннадцати легла спать. Я не слышала, когда ты вернулся.
– О! – В его голосе послышалось притворное разочарование. – Как же ты услышала наших ночных гостей?
Они стояли у дверей ее комнаты.
– Не знаю. Просто неожиданно проснулась, инстинктивно чувствуя, что что-то не так.
– Ты в самом деле испугалась?
– Нет, пока ты не начал собираться. Я испугалась, когда увидела у тебя револьвер.
– Пистолет.
– Ну пистолет. Неужели они думали, что мы ничего не услышим?
Плечи Лайона затряслись от еле сдерживаемого смеха.
– Мы их до смерти напугали.
– И часто встречаются такие любители речной навигации?
– Весной и летом частенько. На Гваделупе много порогов. Люди берут напрокат лодки, обычно на день, чтобы испытать острые ощущения. Как правило, они проводят на реке несколько часов. Но некоторые предпочитают провести на воде ночь. Разумеется, они разбивают лагеря не на частной земле. Изредка, когда они проплывают мимо, машут нам с реки рукой. Вот и все. Гваделупа как раз делает петлю вокруг нашей земли.
Ей нравилось слушать его голос, смотреть на него. Почему они не встретились раньше, при других обстоятельствах? Не было бы этой враждебности, недоверия. Он не искал бы в ее поступках корысти, а она… Она могла бы видеть в нем только мужчину, а не врага, который может помешать ей выполнить свою работу.
Небо за окном быстро светлело, и она уже ясно различала его черты. Теперь, когда Лайон расслабился, суровые складки вокруг рта разгладились. Когда он улыбался, веселые морщинки вокруг глаз становились заметнее. Энди захотелось разгладить эту сеточку светлых линий на загорелом лице.
