Уорт взбил свою подушку. – Может быть, круиз с коктейлями по заливу на заходе солнца? – предложил он, улегшись окончательно.
– Это должно быть здорово.
– Давай посетим один из ночных клубов.
– Тоже интересно.
– Может быть, сходим потанцевать?
– Потанцевать… – мечтательно произнесла Син. – Я уже много лет не танцевала.
– Если хочешь, то обязательно сходим.
– Как скажешь.
Помолчав немного, Уорт спросил:
– Син?
– А?
– С каких это пор мы стали так вежливо разговаривать друг с другом?
– А разве мы всегда не были вежливы?
– Да, конечно. Но после того, как я поцеловал тебя, мы ведем себя, словно незнакомцы. – Уорт повернулся на бок лицом к ней. – Это произошло случайно, Син. Просто непроизвольное движение губ. Я клянусь тебе.
– Я понимаю это, глупенький.
– Иногда животные инстинкты берут верх. Когда держишь в объятиях женщину, они вырываются из глубины, и ты делаешь что-то, чего и не собирался делать.
– Я совершенно не обратила на это внимания, Уорт.
– Не обратила?
– Нет, – солгала Син.
– Ох, ну и отлично.
Но, судя по тону, каким были сказаны последние слова, Уорта не только не убедил, но и не обрадовал ее ответ. Он снова лег на спину. Син тихонько вздохнула, чтобы снять некоторое напряжение в груди.
– Син?
– Да?
– Ты спишь? Если да, то скажи мне, и я заткнусь.
– Нет, все в порядке.
– Я просто хотел спросить, не скучаешь ли ты…
– По кому?
– По мужчине в постели. – Должно быть, Уорт почувствовал, как насторожилась Син, поэтому поспешно добавил: – Я имею в виду такого мужчину, с кем бы ты могла проводить в постели каждую ночь и знала бы, что найдешь его рядом, проснувшись утром? Не скучаешь ли ты по мужчине, которого хорошо знаешь, знаешь, что он любит на завтрак?
На этот раз уже сама Син повернулась на бок лицом к Уорту.
– Неужели я заставила тебя пожалеть о твоем образе жизни?
– Нет. Нет, черт побери. – Помолчав несколько секунд, Уорт робко признался: – Да, наверное. Должно быть, я старею. Или устал играть роль. Не знаю. Просто последнее время я задумываюсь над тем, что и мне хотелось бы иметь с кем-нибудь такие же отношения, какие были у вас с Тимом.
– Любовь – это прекрасно, Уорт.
– Да, пожалуй, в моногамии что-то есть. А еще можно завести детей. – Уорт тоже повернулся на бок, теперь они смотрели друг на друга в темноте. – А хорошо иметь ребенка?
– Ох, это потрясающее удовольствие.
Уорт улыбнулся, услышав саркастические нотки в голосе Син.
– Нет, я имел в виду совсем не то. Господи, должно быть, это очень больно. Даже не могу себе представить. – Уорт вздрогнул. – А что ощущаешь, когда носишь в себе другое существо?
– Ты же должен это знать. Во время беременности ты каждый раз при встрече просил меня дать тебе послушать, как толкается малыш у меня в животе.
– Понимаешь, я был единственным ребенком. И не познал радость общения с младшим братом или сестрой. Син рассмеялась.
– А помнишь, как мы пошли в кино и Брэндон разбушевался? Весь фильм он стучал ножками по моим ребрам, как футболист, а твоя рука лежала на моем животе. Вы тогда поспорили с Тимом, сколько раз ребенок толкнется у меня в животе до конца фильма. Верно!
– Я не доверял его подсчетам. И выиграл десять долларов.
– Вот глупые, – со смехом воскликнула Син. – Я сижу с опухшими икрами и огромным животом, а вы заключаете дурацкое пари. Полные мерзавцы.
