– Гэри ненавидел бедность, – сказала Джейд с грустью. – Как свою бедность, так и бедность своей семьи. Он не раз говорил, что когда-нибудь вернется в Пальметто и положит отцу на колени миллион долларов. – Она повернулась к Диллону. Лицо ее светилось радостью. Она протянула руки и взяла его за плечи. – Диллон, я сделала это за него.
Обхватив ее за талию, он встал, увлекая за собой. Губы под густыми усами расплылись в искренней и такой редкой для него улыбке.
– Я думаю, это надо отметить.
Экономка заглянула в комнату, чтобы спросить, когда мистер Айвен и мистер Нил будут ужинать. Нил запустил в нее хрустальным графином с бренди. Она еле успела увернуться, ей хватило ума больше не входить к ним.
В комнате пахло бренди, растекшимся со стены на ковер, но оба слишком много выпили, чтобы обращать на это внимание.
– Вот стерва, – пробормотал Нил, наливая себе еще. – Оно того не стоило. Не так уж с ней было хорошо – она была тогда еще паршивой девственницей. – Он широко развел руки, в одной из которых был стакан. – Больше ничего и не было, ты же знаешь. Тогда Хатч, Ламар и я немного поразвлеклись с ней. Откуда нам было знать, что она это воспримет так серьезно или что ее парень из-за этого повесится?
– Сядь и заткнись! – Рявкнул на него Айвен. Голова его сидела на плечах очень низко, как будто тело засасывало шею. Под мохнатыми бровями светились злобные маленькие глазки. – Ты пьян.
– У меня есть уважительная причина. – Нил, покачиваясь, дошел до кресла отца и навис над ним. – Может ты забыл, папочка, но у нас не осталось даже ночного горшка. Кроме всего прочего, мы заложили и доход по ломбардным кредитам на следующий год.
– И чья же это была блестящая идея?
– Она должна была сработать, – ответил, защищаясь, Нил.
– Так вот, она не сработала.
Их отношения стали такими еще тогда, когда Нил был подростком. Он был нагл и самоуверен, пока не попадал в какую-нибудь неприятность, тогда он бежал к отцу за помощью, и тот выручал его.
– Где же нам достать денег, па, – заныл он. – Чем мы будем платить рабочим? Придется закрыть фабрику.
Айвен посмотрел на сына с нескрываемым презрением.
– Чего ты дергаешься? Скоро у нас совсем не будет рабочих. Они все будут работать на „Текстиль“, на Джейд Сперри. Фабрика Патчеттов уйдет в историю.
Избитая физиономия Нила скривилась гримасой отчаяния.
– Не говори так, па.
– Она с самого начала это задумала. Хотела, чтобы мы закрылись, хотела разорить нас. – Айвен смотрел на какую-то точку на противоположной стене с такой яростью, как будто хотел испепелить ее взглядом. – И она этого добилась.
Нил рухнул на диван и прикрыл глаза руками.
– Я не знаю, что значит быть бедным. Я не хочу быть бедным!
– Прекрати ныть, черт подери!
– Конечно, тебе плевать, что случится. Это мне придется ковыряться в этом дерьме, поскольку жить-то мне. Твой врач говорит, что твои сердце и легкие ни к черту не годятся. Так что ты все равно скоро помрешь.
– Я это и без врача знаю. – Однако Айвен не был похож на умирающего. В глазах светился адский огонь. – Но я уверен в одном. Я не умру, пока не расквитаюсь раз и навсегда. Эта паскуда Сперри так просто не отделается. Ни черта! Пусть немного попразднует. Зато мы получим нечто гораздо более важное.
Сразу протрезвев, Нил поставил стакан на кофейный столик.
– Ее сын?
– Ты прав, сынок. Мы, Патчетты, может быть, и ранены, но еще живы. Завтра прямо с утра мы позвоним… Майраджейн Гриффит и пригласим ее сюда.
Диллон возился на дворе с жаровней.
– Очень симпатичная рыбка, – сказал он помогавшему ему Грэму.
– Спасибо, – сказал тот, гордо улыбаясь. – Каждый раз, когда я рыбачу на этом месте, обязательно что-нибудь да поймаю.
– Как дела в школе?
Грэм уже две недели посещал занятия, и до сих пор все было в порядке. Он сказал Диллону:
– Думаю, меня возьмут в футбольную команду. На следующей неделе будет отбор.
– Уже образовалась корочка. – Диллон перевернул рыбу. – Ты не скучаешь по Нью-Йорку?
– Не очень. Мне даже нравится жить в маленьком городе. А вам?
Прежде чем ответить, Диллон бросил взгляд на дом. Грэм тоже посмотрел в ту сторону. Сквозь кухонное окно была видна мама.
– Да, мне здесь нравится, – сказал Диллон, опять возвращаясь к жаровне.
– Что вы будете делать, когда достроите фабрику? Останетесь здесь или поедете еще куда-нибудь? – Поскольку разговор пошел по этому руслу, Грэм был рад возможности спросить Диллона о его будущем.
