Хорошо быть тихоней

жизнь.

Однажды на жёлтом листе бумаги с зелёными строчками он написал стихотворение.
И назвал его «Пасть», потому что так звали его собаку.
О ней и был весь стих.
И его учитель поставил ему высший балл и наградил золотой звездой.
И его мама повесила стих на кухонную дверь и зачитала его тётушкам.

Это был год, когда Отец Трейси повёл всех детей в зоопарк.
И разрешил им петь в автобусе.
И его маленькая сестра родилась с крошечными ногтями и без волос.
И его мать и отец много целовались.
И девушка, живущая за углом, отправила ему валентинку,
внизу неё поставив ряд букв «х», и он спросил своего отца, что это означает.
И его отец всегда по ночам поправлял ему одеяло.
И всегда был рядом.

Однажды на белой бумаге с синими строчками он написал стихотворение.
И назвал его «Осень», потому что тогда было это время года.
О ней и был весь стих.
И его учитель поставил ему высший балл и попросил его писать разборчивее.
И его мать не повесила стих на кухонную дверь, потому что она была недавно покрашена.
И ребята сказали ему, что Отец Трейси курит.
И оставляет окурки на скамейках.
И иногда они прожигают дырки.

Это был год, когда его сестра стала носить очки с толстыми линзами и чёрной оправой.
И девушка, живущая за углом, рассмеялась, когда он позвал её смотреть Санта Клауса.
И ребята рассказали ему, почему его мать и отец так много целовались.
И его отец больше не поправлял ему одеяло.
И его отец рассвирепел, когда он попросил его сделать это.

Однажды на бумаге, вырванной из своей записной книжки, он написал стихотворение.
И назвал его «Невинность: вопрос», потому что это был вопрос о его девушке.
Об этом и был весь стих.
И его учитель поставил ему высший балл, одарив странным взглядом.
И его мать не повесила стих на кухонную дверь, потому что он не показал его ей.

Это был год, когда Отец Трейси умер.
И он забыл, чем заканчивается текст Апостольского Символа веры.
И он застал свою сестру целующейся у заднего выхода.
И его мать и отец больше никогда не целовались и даже не разговаривали.
И девушка, живущая за углом, стала слишком много краситься.
Из-за этого он закашлялся, когда целовал её, но всё равно продолжал это делать, потому что был должен.
И в три часа утра он сам поправил себе одеяло под громкий храп своего отца.

Поэтому на клочке коричневого бумажного пакета он написал другое стихотворение.
И назвал его «Абсолютная пустота».
Потому что стих был именно об этом.
И он сам поставил себе высший балл и порезал чёртовы запястья.
И он повесил стих на дверь ванной, потому что подумал, что не сумеет дойти до кухни.

Это то самое стихотворение, которое я прочитал Патрику. Никто не знал автора, но Боб сказал, что слышал его раньше и слышал, что его написал парень, покончивший жизнь самоубийством. Я очень надеюсь, что это не так, потому что тогда я не знаю, нравится ли мне окончание.

С любовью, Чарли.

23 декабря 1991

Дорогой друг,

Вчера Сэм и Патрик уехали всей семьёй в Большой Каньон. Но я не слишком из-за этого грущу, потому что всё ещё помню поцелуй Сэм. Он был мирным и спокойным. Я даже подумывал не мыть потом губы, как это делают в кино, но решил, что тогда они станут совсем непривлекательными. Так что этот день я провёл, гуляя по окрестностям. Я даже достал свои старые санки и шарф. С ними мне уютно.

Я пришёл к холму, где мы раньше катались на санках. Здесь было много малышей. Я смотрел, как они летают с холма. Прыгают и обгоняют друг друга. И я подумал, что все эти малыши когда-нибудь вырастут. Все они будут делать то, что делаем мы. Когда-нибудь они кого-то поцелуют. Но сейчас всё, что им нужно, — это катание на санках. Я думаю, было бы здорово, если бы санок было всегда достаточно для счастья, но, увы, это не так.

Я рад, что скоро наступят Рождество и мой День рождения, ведь это значит, что они скоро закончатся, а я уже представляю себя празднующим в каком-нибудь дрянном месте, как обычно это бывало. После того как не стало тёти Хелен, я приходил сюда. Мне было настолько плохо, что маме даже пришлось отвести меня к врачу, и меня оставили на второй год. Но сейчас я стараюсь об этом не думать — так всё становится только хуже.

Совсем как когда ты смотришь в зеркало и произносишь своё имя. И тогда всё кажется нереальным. Иногда я так делаю, но мне не хочется целый час торчать у зеркала.

Всё происходит очень быстро, ускользает от меня. Я открываю глаза и ничего не вижу. Тогда я начинаю тяжело дышать, стараясь хоть что-нибудь увидеть, но не могу. Так не всегда бывает, но если это происходит, я пугаюсь.

Это практически произошло сегодняшним утром, но я вспомнил о поцелуе Сэм, и это чувство отступило.

Наверное, мне не стоит так много об этом писать, потому что это возвращается. Я снова начинаю слишком много думать. И я стараюсь быть более активным. Хотя это нелегко, потому что Сэм и Патрик в Большом Каньоне.

Завтра мы с мамой идём за подарками для всех. А потом будем праздновать мой День рождения. Я родился двадцать четвёртого декабря. Не знаю, говорил я тебе об этом или нет. Так странно родиться в день, который так близок к Рождеству. После этого мы вместе с семьёй папы отпразднуем Рождество, и брат ненадолго приедет домой. Потом я буду сдавать тест на водительские права, так что в отсутствие Сэм и Патрика мне будет чем заняться.