В каком-то смысле Том был прав, но его спокойствие скорее объяснялось косяком с марихуаной, который он меланхолично курил.
В начале улицы полиция установила заграждения. Это был район, в котором жили представители среднего класса. Пэрис выпрыгнула из машины и ринулась к группе репортеров, окруживших пресс- секретаря департамента полиции Хьюстона.
– Детям от четырех до семи лет, – услышала Пэрис его голос, проталкиваясь через толпу. – Несколько месяцев назад мистер и миссис Дорри развелись. Женщина только что выиграла дело в суде и получила опеку над детьми. Вот все, что нам известно к этой минуте.
– Мистер Дорри был огорчен таким решением суда? – выкрикнул кто-то из репортеров.
– Вероятно, но это только предположение.
– Вы уже говорили с мистером Дорри?
– Он не отреагировал на наши попытки.
Том Стоукс пробрался к Пэрис и протянул ей микрофон, соединенный с его камерой.
– Тогда откуда вам известно, что Альберт Дорри там и именно он держит семью на мушке? – спросил другой репортер.
– Миссис Дорри успела позвонить в 911 и передать сообщение прежде, чем телефон отключили. Мы полагаем, что это сделал мистер Дорри.
– Она сказала, насколько он меткий стрелок? —Нет.
Пэрис спросила:
– Вам известно, чего хочет добиться мистер Дорри? Пресс-секретарь ответил:
– На данный момент нам известно только то, что мы столкнулись с очень серьезной ситуацией. Всем спасибо.
С этими словами он закончил брифинг. Пэрис повернулась к оператору:
– Ты записал мой вопрос на пленку?
– Ага. И его ответ тоже.
– Если это можно считать ответом.
– Звонили из отдела новостей. Через три минуты ты должна выйти в прямой эфир. Ты знаешь, что сказать?
– Настраивай камеру, а я что-нибудь придумаю. Пэрис выбрала удачное место для прямого репортажа.
Отсюда был виден дом Дорри в конце узкой, обсаженной деревьями улицы, которая до этого дня считалась очень спокойной.
Теперь по всей улице стояли кареты «Скорой помощи», полицейские машины, фургоны телеканалов и зеваки. Пэрис спросила одну из местных жительниц, не согласится ли та сказать несколько слов о семье Дорри перед камерой, и пышногрудая брюнетка закивала в ответ.
– Мистер Дорри всегда казался мне таким милым, – принялась торопливо рассказывать женщина. – Никогда бы не подумала, что он способен на такое. Но разве можно знать, что у человека на уме? Так много сумасшедших кругом.
Через час Пэрис заметила Дина Мэллоя, приехавшего к месту событий на своей машине. Не глядя ни на кого, он прошел в сопровождении полицейских мимо репортеров к фургону, стоявшему между заграждением и домом. Пэрис видела, как Дин вошел в фургон, потом позвонила дежурному редактору и сообщила о его прибытии.
– Да заткнитесь вы наконец! – рявкнул Майкл Хаммер, пытаясь перекричать голоса в комнате. – Я даже собственных мыслей не слышу. – Потом он переспросил Пэрис: – Повтори, кто приехал?
– Мэллой, доктор психологии й криминологии, штатный сотрудник департамента полиции, – повторила Пэрис.
– И ты с ним знакома?
– Лично. Он прошел специальную тренировку, чтобы вести переговоры с теми, кто взял заложников. Дин не приехал бы, если бы его не вызвали.
Пэрис вышла в прямой эфир с этим известием, опередив все остальные каналы.
Через три часа репортеры заскучали и желали, хотя это и было совершенно безнравственно, чтобы наконец произошло хоть что-то.
Пэрис воспользовалась передышкой и выбралась из толпы. Тут она заметила маленькую женщину, державшуюся поодаль. Ее поддерживал мужчина, а она молча плакала.
Оставив свой микрофон и оператора позади, Пэрис подошла к этой паре и назвала себя. Сначала мужчина повел себя очень агрессивно и велел ей проваливать, но потом женщина сказала, что ее зовут Клара Хопкинс, она сестра Анджелы Дорри. Сначала она не хотела отвечать на вопросы, но в конце концов Пзрис услышала историю бурного брака четы Дорри.
– Эти сведения могут очень пригодиться полиции, – мягко сказала она Кларе Хопкинс. – Может быть, вы поговорите с кем-нибудь из них?
Клара устала и была напугана, ее муж Гарри был настроен враждебно.
– Человек, о котором я говорю, не обычный полицейский, – продолжала уговаривать их Пэрис. – Он здесь только для того, чтобы ваша сестра и ее дети вышли из дома живыми. Вы можете доверять ему. Даю вам слово.
